Бурно психотерапия творческим самовыражением. О терапии творческим самовыражением

О ТЕРАПИИ ТВОРЧЕСКИМ САМОВЫРАЖЕНИЕМ

Терапия творческим самовыражением (ТТС) – психотерапевтический (психопрофилактический) метод, способный серьезно помочь прежде всего людям с тягостным переживанием своей неполноценности. Этим методом могут овладеть, как показала жизнь, не только врачи-психотерапевты, но и психотерапевты с не-врачебным образованием – овладеть по-своему, то есть со своими особенностями. Однако это возможно лишь тогда, когда психотерапевт, во-первых, способен искренне сочувствовать людям, переживающим свою неполноценность; во-вторых, испытывает живой интерес к духовной культуре и, в-третьих, стремится помочь человеку выразить себя целебно-творчески сообразно его природе.

В этом разделе изложены самые начала, элементы метода – даже, точнее, его аромат, который необходимо уловить для последующего более углубленного изучения ТТС по другим работам, к примеру, указанным в тексте, а также на специальных лекциях, семинарах и в психотерапевтической мастерской.

Терапия творческим самовыражением (ТТС)

Расскажу здесь о том, как могут помочь себе люди с разнообразными душевными трудностями, описанными в работе «Эмоционально-стрессовая психотерапия». Эти трудности есть расстройства настроения с нерешительностью, ранимостью, стеснительностью, тревожностью, страхами, навязчивостями, болезненными сомнениями, мнительностью, сверхценностями, ипохондриями и т. п.

Особые психотерапевтические приемы, описанные здесь, серьезно помогут в тех случаях, где указанные расстройства-трудности проникнуты переживанием своей неполноценности, своей слабости страдающим человеком, то есть он дефензивен в противовес агрессивному. При этом пока еще часто нет явной патологии, а значит, нет еще и необходимости лечиться у врача. Но необходимость эта может возникнуть, если внутренние болезнетворные причины или пагубные обстоятельства жизни продолжают свою работу и если душевной самопомощью не предупреждается становление патологического расстройства, болезни.

Нередко напряженные люди смягчают себя курением, вином, самовольно-беспорядочно принимают успокоительные или возбуждающие лекарства. Все это, приглушая напряженность, «поджигая» вялость, немало вредит организму.

Здесь речь пойдет о безопасно-мощных психотерапевтических приемах борьбы с расстройствами настроения, к которым возможно прибегнуть и не обращаясь к врачу. Это самопомощь культурными, духовными ценностями, творческим самовыражением.

Приемы традиционного элементарного самовнушения (которыми уже овладели с психопрофилактической пользой многие люди) давно вышли в жизнь, за стены медицинских учреждений, из специального психотерапевтического направления «Методы психотерапевтической тренировки (психической саморегуляции)» – так и приемы, о которых будет рассказано здесь, вышли из психотерапевтического направления «Терапия духовной культурой». Существо психотерапевтического механизма, лежащего в основе этого направления, есть творческое вдохновение, целебно просветляющее душу, смягчающее напряженность ощущением своих духовных особенностей, богатств, постижением смысла своей жизни. Психотерапевтическое воздействие такого рода В.Е. Рожнов (1985) называет «эмоционально-стрессовым» в широком смысле, в смысле «возвышающей» человека благотворной душевной взволнованности.

В выражении «эмоционально-стрессовое психотерапевтическое воздействие» может смутить слово «стресс». – Его не стоит бояться. Это только в житейских разговорах устоялось однобокое представление, будто стресс – вредоносный удар по человеку. Автор классического учения о стрессе Ганс Селье в своей книге «Стресс без дистресса» (М., 1979) сетует на эту однобокость: «В обиходной речи, когда говорят, что человек „испытывает стресс“, обычно имеют в виду чрезмерный стресс, или дистресс, подобно тому, как выражение „у него температура“ означает, что у него повышенная температура, то есть жар. Обычная же теплопродукция – неотъемлемое свойство жизни». Также и эмоциональный стресс – защитно-приспособительный подъем жизненных сил, вызванный эмоциональными воздействиями – может быть острым, «шумным» и внешне тихим в своей целебности и вредоносности.

Селье советует всякому человеку приобрести стойкий душевный подъем, насладительный стресс жизни. Он и сам прожил в этом состоянии долгую жизнь. Так нередко живут одухотворенные художники, артисты, ученые, влюбленные в растения садовники.

Эмоционально-стрессовое психотерапевтическое воздействие биологически основывается на благотворной лечебной работе эмоционального стресса. У разных людей по-разному, в зависимости от душевного и телесного склада и характера расстройств, формируется это целительное волнение-напряжение жизненных сил, и, стало быть, разными, иногда неожиданно найденными, тонко-поэтическими, способами приходится его вызывать.

Термин «стресс» вносит в понимание психотерапевтического дела биологический «подтекст», подчеркивает воздействие эмоционального напряжения на весь организм: работает биологическая ось Селье (гипоталамус – гипофиз – кора надпочечников) с выходом в кровь «лекарств организма», внутреннего «эликсира жизни». Без специального психотерапевтического вмешательства это происходит с человеком, который влюбленностью исцеляется от недуга; с обреченным на смерть больным, который не умирает, пока в состоянии эмоционально-стрессовой увлеченности не допишет свою книгу; с солдатом, храбро защищающим Родину в сырости и холоде болот без всяких простуд мирной жизни.

Отечественный терапевт А. И Яроцкий еще до возникновения классического учения о стрессе (50-е годы нашего века) писал, в сущности, об этом же в книге «Идеализм как физиологический фактор» (Юрьев, 1908) Он понимал тут под «идеализмом» не философское направление, а охваченность идеалами, душевную приподнятость, мощно усиливающую сопротивляемость организма в отношении физических болезней.

С давних пор целители применяли различные лечебные приемы, поднимающие душу и, значит, тонус жизни (например, лечение музыкой, театральными представлениями в античные времена).

В 1887 г. в Казани, в заседании Общества врачей выступил акушер-гинеколог И.М. Львов с речью: «Душевные волнения как причина болезней и как терапевтическое средство». Он говорил, что заболевший серьезной внутренней болезнью человек должен быть захвачен какими-то интересными, веселыми делами, занятиями, хорошо бы ему иметь «хорошенький домик», где он был бы окружен заботливым теплом близких, – и тогда он скорее поправится.

О терапии творческой взволнованностью немало сказано и в художественной литературе, и в письмах писателей. Так, Чехов писал Суворину (18 августа 1893 года), что отдал Черткову «Палату № 6», «потому что перед весной и весной (...) находился в таком настроении, что (...) было все равно». И дальше: «Если бы он стал просить все мои произведения, то я отдал бы, и если бы он пригласил меня на виселицу, то я пошел бы. Этакое безличное и безвольное состояние держит меня иногда по целым месяцам. Этим отчасти и объясняется весь строй моей жизни». От расстройств настроения Чехов спасался прежде всего творчеством, творя, высвечивая в рассказах, повестях, пьесах свою индивидуальность и отодвигая, устраняя таким образом «безличное и безвольное состояние». Жалуясь Суворину на множество непрошенных гостей в Мелихове (8 декабря 1893 года), Чехов тревожился: «А мне надо писать, писать и спешить на почтовых, так как для меня не писать значит жить в долг и хандрить».

Терапия творческим самовыражением (с осознанностью своей общественной пользы, с возникновением на этой базе стойкого светлого мироощущения) есть разработанный мною специальный сложный метод из области «Терапия духовной культурой». Существо метода – в лечебном доступном преподавании пациентам азбуки клинической психиатрии, характерологии, психотерапии, естествознания в процессе разнообразного творчества пациентов.

Метод предназначен для лечения пациентов с разнообразными душевными расстройствами, проникнутыми тягостным переживанием своей неполноценности .

Уясняя себе свои душевные, характерологические особенности в общении с творчеством больше или меньше созвучных ему по складу души, переживаниям известных творцов, товарищей по лечебной группе, в общении с собственными творческими произведениями, в творческом общении с природой, при проникновенно-творческом погружении в прошлое, страдающий человек, постигая эти свои особенности (характерологические, хронически-депрессивные, невротические и т. д.), старается найти свой путь, смысл вдохновенного целебного самовыражения, – под руководством психотерапевта и используя опыт талантливых, гениальных творцов (всегда страдающих и стихийно, каждый по-своему, лечащихся творчеством).

Когда человек совершает что-то творчески, то есть по-своему и во имя Добра (ибо творчество есть созидание – в противовес разрушению), то оживляется его душевная-духовная особенность-индивидуальность, отступает тягостная тревожно-депрессивная каша-неопределенность в душе, и все это неизменно сопровождается светлым подъемом (творческим вдохновением), в котором живут вместе и Любовь (в самом широком смысле, в том числе мягкое, доброжелательное отношение к людям с поиском хорошего, доброго вокруг), и Смысл (зачем я? куда иду? откуда? во имя чего живу?). Биологическая основа такого подъема есть эмоциональный стресс в понимании Селье (защитно-приспособительный выплеск в кровь собственных благотворных, поэтически, философски «пьянящих» лекарств).

Психотерапевтическая помощь такого рода может быть временной, эпизодической, но идеал терапии творческим самовыражением – воспитать в себе целебно-творческий стиль жизни и проникнуться им, то есть испытывать постоянно (обычно это возможно после нескольких лет лечебных занятий) более или менее выраженное творческое вдохновение.

Составные части ТТС – индивидуальные беседы с психотерапевтом, домашние задания, группы творческого самовыражения в уютной психотерапевтической гостиной (с чаем, музыкой, свечами, слайдами и т. п.), психотерапевтический театр (как особая группа творческого самовыражения исполнительским творчеством) Благодаря всему этому пациенты в течение 2-5 лет учатся выражать себя творчески (в том числе и в своем профессиональном деле), сообразно своим особенностям, для непосредственного добра людям, наполняясь богатствами духовной культуры, все подробнее и глубже высвечивая, подчеркивая для себя свои общественно-полезные особенности-способности, со светом в душе утверждаясь в «силе своей слабости».

I этап лечения:
1) самопознание («познай самого себя» – «nosce te ipsum» , лат.) – изучение собственных болезненных расстройств, своего характера; 2) познание других человеческих характеров («каждому свое» – «suum cuique» , лат.) – занятия по типологии характеров; изучение душевных расстройств.

II этап лечения:
продолжение познания себя и других в творческом самовыражении («обретает силы в движении» – «vires que acquiriteundo» , лат.), с осознанностью своей общественной пользы, с возникновением на этой базе стойкого светлого мироощущения – при помощи конкретных методик. Эти конкретные методики таковы: 1) терапия созданием творческих произведений; 2) творческим общением с природой; 3) творческим общением с литературой, искусством, наукой; 4) творческим коллекционированием; 5) проникновенно-творческим погружением в прошлое; 6) ведением дневника и записных книжек; 7) домашней перепиской с врачом; 8) творческими путешествиями; 9) творческим поиском одухотворенности в повседневном.

Я описал здесь кратко существо, содержание ТТС для того, чтобы всякому человеку легче было применять для самопомощи какие-то элементы, «крохи» этого сложного метода.

Итак, в чем же существо всякого (и в том числе целебного) творчества? В именно своем , индивидуальном, а значит, всегда новом, свежем взгляде на вещи, в самобытном отношении к ним.

Художественное отношение к жизни, в отличие от научного, обнаруживает не только особенность мышления-суждения, но и свое личностное, индивидуальное переживание по поводу каких-то событий, отношений с людьми, с природой. В этом смысле не только стихотворение или акварельный пейзаж, но и всякий творческий фотографический снимок или слайд есть автопортрет автора. Пришвин писал: «Пейзажем называется совокупность животных, растений, камней и всяких других составных частей природы, отнесенных к личности человека» (Пришвин М. Незабудки. – М.: Художественная литература, 1969, с. 84).

То есть выразить себя творчески – это выразить свое отношение, например, к природе, к строительству дома, выразить себя в работе учителя и ветеринара, плотника и коммерсанта; в письме знакомому, в очерке, в беседе с человеком, в записной книжке, в чтении чеховского рассказа. Творчество проясняет, очерчивает, строит и утверждает личность автора. Человек с расстройствами настроения, как уже отмечено, в процессе творчества обретает себя, свою определенность, выбираясь из душевной разлаженности, болезненной растерянности, тревоги-неопределенности.

Как полагает в своей книге «Мозг, психика, здоровье» (М., 1972) автор концепции вероятностного прогнозирования И.М. Фейгенберг – эмоциональная напряженность, тревога обусловлены не столько самой ситуацией опасности, сколько «неопределенностью дальнейшего развития событий», при которой человек, готовый к разнообразным действиям, «не знает еще, какие именно действия понадобятся ». Творческое состояние души вносит в смятенную, аморфную душу известную определенность (в том числе, если не прежде всего, определенность прогноза), практически выражающуюся хотя бы в осознании того, кто есть я, чего стою, что умею, что должен делать в жизни, и в какой ситуации что, вероятнее всего, буду чувствовать и как буду поступать.

Человек творящий невольно и постоянно ищет для своего творчества, для преломления в своей самобытности, материал всюду вокруг себя и в своих переживаниях тоже, даже в горе. И потому он защищен надежнее, нежели человек страдающий, но нетворческий .

Психотерапевт средствами своей души высвобождает в больном человеке целебные силы природы. Это весьма сложное дело, требующее специального образования, опыта, известных врожденных способностей. Врач профессионально знает, как именно (например, творческим самовыражением) помочь человеку в зависимости от особенностей его характера, клинической картины.

В уютной лечебной группе с чаем, музыкой, свечами пациент узнает о своих болезненных расстройствах и о том, как их возможно смягчать, узнает о разных человеческих характерах, общаясь с другими пациентами группы, вглядываясь в иные болезненные расстройства и характерологические структуры, в иные, так сказать, «стили жизни», изучая их вместе с психотерапевтом. Пациент в процессе серьезной (при всей ее внешней праздничности) работы учится понимать, чувствовать в этой камерной лаборатории жизни, кто чем силен и слаб, в чем «сила слабости» и даже тягостных симптомов, что есть для него истинные ценности, как с кем вести себя для обоюдного блага, как щадить ранимость людей, как рассмотреть в людях хорошее, как даже скверные желания, преобразив, направить к добру.

Познавая людей в живом общении и через предметы их творчества (слайды, рассказы и т. д.), узнаешь глубже себя самого со своими способностями,особенностями, недостатками, дабы ярче себя применить для общественной пользы, проникнуться светлым мироощущением. Таким образом, существо ТТС – это помочь глубинно понять себя, найти главное душевное дело свое, в котором целебно выразишься и возвысишься с пользой для людей вокруг, обретя смысл жизни.

Целебное оживление творческих способностей, сил человека, думается, есть самое жизненное и порою единственно серьезное, помогающее страдающему, медицинское вмешательство, хотя для несведущего человека это вроде бы совсем и не медицина. Воздействия такого рода бывают настолько сложны, что нередко производятся опытным психотерапевтом (во всяком случае, поначалу) интуитивно, но истинная интуиция – это ведь, в отличие от инстинкта, сгущенный опыт в своем деле, лишь поначалу не осознаваемый в каждый момент в своих деталях.

Психотерапевт, врачующий в подобном духе, по необходимости есть «научный художник». Холодными и горячими внушениями, самовнушениями, разъяснениями, наставлениями во многих случаях невозможно помочь пациенту понять и почувствовать, как и что ему делать для смягчения тягостной напряженности. В процессе терапии творческим самовыражением врач вынужден побуждать к творчеству пациентов, людей с душевными трудностями, в том числе и собственной творческой индивидуальностью, собственным творческим переживанием. Этим объясняется, быть может, необычная для других медицинских работ, но насущная здесь, научная художественность изложения, изображение лечебного переживания психотерапевта, в том числе в его психотерапевтических рассказах, пьесах.

Психотерапевтические приемы, подобные приемам ТТС, рассыпаны в психотерапевтическом мире под названиями: «эстетотерапия», «арттерапия» (терапия искусством, преимущественно изобразительным), «терапия занятостью», «терапия творчеством», «музыкотерапия», «библиотерапия» (терапия книгой), «ландшафтотерапия» и т. д. Многие психотерапевты заняты терапией духовной культурой, творчеством , но лишь немногие здесь работают в духе нашей отечественной традиционной медицины, то есть достаточно подробно, проникновенно отправляясь от клинической картины душевного страдания, личностного своеобразия пациентов, дабы лечебно способствовать самозащитным природным силам пациента, заложенным и в самой картине болезни.

Реалистический психотерапевт помогает себе и своим пациентам проникнуться убежденностью в том, что каждый человек (здоровый или больной) ограничен и одновременно силен своими особенностями, что для каждого – свое, лишь бы преобладало доброе, нравственное начало.

Мы не должны никому никогда прощать аморальность, цинизм, откровенное хамство, но должны быть сдержанно-снисходительны, по-доброму внимательны к человеческим слабостям, юношеской неопытности, неразвитым вкусам. Важно понимать, что и в большом, и в малом, особенно в наше время насыщенности мира смертоносным оружием, высшая ценность – это ценность нравственная. Она и должна быть точкой отсчета.

Духовно-радостно познать, прочувствовать, что человек, не согласный с тобой, не похожий на тебя, по-своему прав, и эта его правда может добром служить людям.

Итак, терапия творческим самовыражением серьезно сообразуется с особенностями клинической картины и характера страдающего человека. Не стану, однако, здесь входить в характерологические особенности, трудности людей. Это сделано выше, в специальном разделе . Здесь же будем отправляться, в попытках помочь себе «крохами» терапии творческим самовыражением, от тех душевных трудностей, расстройств, о которых уже рассказано, и из более или менее ясного философского представления дефензивных людей о силе своей слабости.

Не входя в характерологические подробности, отмечу две полярные характерологические структуры – авторитарную (авторитарно-агрессивную) и дефензивную (пассивно-оборонительную), свойственную так называемым «слабым» людям (с переживанием своей неполноценности). В этой «слабости» есть своя сила.

Об этом важно поговорить подробнее, поскольку терапия творческим самовыражением, в своем врачебно-квалифицированном виде (для больных людей) и в упрощенно-домашних, профилактических, формах (для здоровых с душевными трудностями), как отмечено выше, особенно помогает дефензивным («слабым»). «Слабым», дабы успешно лечиться или прибегнуть к психопрофилактической самопомощи, описанной здесь, в порядке целебного самопознания необходимо разобраться в своей «слабости».

Глубокая человеческая любовь к детям, родителям, к близким людям, к своему делу и другие формы истинной, духовной, любви имеют общее неотъемлемое свойство-способность – принести себя в жертву ради этой любви.

Это свойство имеет свой прообраз и в жизни животных. И в животном царстве, как известно, мать нередко не жалеет жизни, защищая, спасая своих детей. Но особенно нежной, ласковой, жертвенной заботой друг о друге отличаются животные меланхолического темперамента («слабого типа высшей нервной деятельности» – в павловской физиологической терминологии).

Например, меланхолические кошки и собаки к хозяевам своим привязываются крепче и теплее, нежели животные других темпераментов. Пугливый ласков, привязчив, и в этой незащищенности – своя попытка защиты.

Основная поведенческая реакция меланхолических («слабых») животных в опасности – это пассивно-оборонительная реакция, то есть стремление, поджав хвост, удалиться из неприятной ситуации, тогда как «сильные» животные ведут себя в опасности преимущественно агрессивно – нападают, оскалившись.

У «слабых» животных обычно плохо, медленно вырабатываются рефлексы, помогающие выжить. «Сильному» животному (холерическому, сангвиническому, даже флегматическому) достаточно бывает один раз увидеть со стороны, как хищник или человек поймал, убил животное того же вида, чтобы в другой раз, завидев врага, спасаться или нападать (так называемый «рефлекс зрителей»). Этот «рефлекс зрителей» вяло вырабатывается у меланхоликов, и они гибнут, вымирают иногда целыми видами.

Так погибли в XVIII веке морские коровы Стеллера. Эти крупные морские млекопитающие, длиною до шести метров, громадными стадами мирно паслись под водой у берегов, питаясь морской травой, не выходя на сушу, не уходя далеко от берега. К ним можно было подплывать на лодке, когда они паслись на мелком месте, втыкать в спину между ребрами крюк, привязанный к канату, и вытаскивать животное на берег. При этом, как заметили очевидцы, морские коровы были чрезвычайно друг к другу привязаны. Например, самец следовал за пойманной самкой к берегу, когда ее тянули канатом; старался с нежной беспомощностью освободить ее, хотя его при этом били с лодки; иногда на другой и на третий день сидел над ее мертвым телом.

Исчезли от своего несовершенства морские коровы и многие другие меланхолические животные. Но в процессе эволюции перешел и к человеку «спрятанный» в пассивно-оборонительном реагировании зачаток, прообраз самоотверженной привязанности, любви к ближнему. Особенно глубокой совестливостью и связанной с ней духовной, нравственно-размышляющей углубленностью, звучащей в обыденной жизни, в научном или художественном творчестве, отличаются люди именно меланхолического темперамента (например, Дарвин, Павлов, Чехов). Потому и сохраняется в мире пассивно-оборонительная «слабость»: за этой маской врожденной физической неуклюжести и непрактичности кроются тесно с нею связанные задатки весьма уважаемых людьми качеств, которые развиваются, расцветают в общественной жизни – обостренная нравственность, совестливость, деликатность, а порой способность к тонкому анализу, незаурядное духовное творчество.

«Слабый» Гамлет слаб в практической (в широком смысле) жизни, не способен, например, к решительной мести убийством (обычной для его современников и соотечественников), потому что это не его удел. Его врожденные способности в другом – в остроумно-ясном, философически-нравственном объяснении людям сложных тайн жизни и смерти. Глубинное, нравственно-аналитическое, ответственное отношение ко всему живому, к таинственно-восхитительному естественному круговороту жизни и смерти мешает ему просто и сразу убить убийцу своего отца. Очень важно, кстати, «слабому» человеку видеть, понимать в себе тень Гамлета – именно для того, чтобы быть решительнее, благородно «практичнее» в опасности, защищая добро от зла: невиновного от несправедливости, Родину от врага.

Цель жизни - самовыражение. Проявить во всей полно­те свою сущность - вот для чего мы живем.

О.Уайльд

Быть в мире и не означить своего существования - это было бы ужасно.

Н.В. Гоголь

Творчество и здоровье

Когда психотерапевты пытаются вывести человека из не­вроза, отягощенного мрачными и тревожными чувствами, они всегда интересуются, в каком виде деятельности их клиент чув­ствует себя наиболее уютно и комфортно. Нередко оказывает­ся, что клиент не смог найти себе достойного дела, которое он мог бы выполнять с интересом и увлечением, забывая обо всем. И если психотерапевту удается помочь клиенту найти наилуч­шую точку приложения своих сил, то тогда многие невроти­ческие проблемы отпадают и уходят сами собой.

Каждому из нас присуще то, что психологи называют акциональным голодом. Под этим подразумевается наша врож­денная потребность в самореализации и естественном выра­жении нашей внутренней духовной сущности в каком-либо виде деятельности. Лучше всего для этого подходит творче­ство - занятие любимым делом, особенно, когда оно может быть полезным другим людям.

«Для счастья человека, - писал Шопенгауэр, - необхо­дима работа - он должен чем-нибудь заниматься, что-нибудь, где можно, делать и во всяком случае чему-нибудь учиться... Всего счастливее с этой точки зрения люди даровитые, кото­рые сознают в себе способность к созиданию важных, великих и цельных творений» (С. 170).

«Возможность коррекции личностных напряжений - вели­чайший дар природы человечеству, синонимом которого является творчество», - пишет знаменитый американский психоте­рапевт Ролло Мэй. Попав в сложную жизненную ситуацию, мы часто теряем сами себя, не знаем, кто мы, где мы есть и куда нам двигаться дальше. «Если воодушевить такого человека, -про­должает далее Р Мэй, - помочь ему избавиться от боязни пе­ремен и вывести из статичного болезненного состояния, нач­нется процесс коррекции и неожиданно могут раскрыться его необыкновенные творческие способности». (РоллоМэй. Искус­ство психологического консультирования. М., 1994).

Николай Васильевич Гоголь, всю жизнь страдавший от ма­ниакально-депрессивного психоза, в своей «Авторской испо­веди» так разъясняет свою потребность в творчестве: «На меня находили припадки тоски, мне самому необъяснимой, которая происходила, может быть, от моего болезненного состояния. Чтобы развлекать самого себя, я... выдумывал целиком смеш­ные лица и характеры, поставлял их мысленно в самые смеш­ные положения, вовсе не заботясь о том, зачем это, для чего и кому выйдет от этого какая польза».

Другой великий русский писатель - Владимир Галактионович Короленко задался целью проследить по письмам Н.В. Гого­ля его жизнь и сопоставить ее с его творчеством. По словам Короленко, знакомясь с письмами Гоголя, он сам отраженно переживал настоящую душевную пытку. Прочитав ряд писем, датированных определенным временем, Короленко обращался затем к Гоголю-художнику и прочитывал то, что тот написал за это же время. Впечатления Короленко от такого сравнения: «Точно светлый луч пронизывал мутную мглу, точно струя све­жею воздуха врывалась в больничную палату...» (В.Г. Коро­ленко. Воспоминания. Статьи. Письма. М., 1988. С. 172).

В качестве еще одной иллюстрации приведем свидетельства Ромена Роллана о живительной силе на творчество на примере жизни Рихарда Вагнера: "Зигфрид" (имеется в виду одноимен­ная опера Р. Вагнера. - В.П.) - дышит совершенным здоровь­ем и неомраченным счастьем - и удивительно, что был создан в страдании и болезни. Время его написания - одно из самых печальных в жизни Вагнера. Так почти всегда бывает в искусст­ве. Ошибочно было бы искать произведениях великого худож­ника объяснения его жизни. Это верно лишь в виде исключения. Можно с уверенностью биться об заклад, что чаще всего произ­ведения художника - как раз обратное его жизни, они говорят о том, чего ему не удалось пережить. Предмет искусства - воз­мещение художником того, чего он лишен "Симфония к радости" (имеется в виду Девятая симфония Бетховена. - В.П.) - дочь несчастья. Стараются отыскать в "Тристане" (имеется в виду опера Вагнера "Тристан и Изольда") следы какой-либо любовной страсти Вагнера, - а сам Вагнер говорит: «Так как я всю свою жизнь никогда не испытывал настоящего счастья люб­ви, то я хочу воздвигнуть памятник этой прекрасной мечте. Я задумал план "Тристана и Изольды"» (Р. Роллан. Музыкан­ты наших дней. М.,1938. С 82).

Хорошо об этом способе преодоления трудностей сказал поэт В. Бенедиктов:

Пиши поэт, слагай для милой девы

Симфонии сердечные свои.

Переливай в гремучие напевы

Несчастный жар страдальческой любви.

Фрейд называл подобный метод защиты от несчастной люб­ви и вообще от тяжелых жизненных переживаний сублимацией. Согласно его точке зрения все достижения человеческой куль­туры и цивилизации есть сублимация либидо - сексуальной энергии, направляе-мой на общественно-значимые цели.

Творческая и поисковая деятельность, как это видно из био­графий великих ученых, писателей, художников, и как сегодня подтверждено во многих специальных исследованиях, обладают удивительной способностью поддерживать психосоматическое состояние человека на очень хорошем уровне. Философы в этом случае говорят о благодатной трансцендентальной сущности человека, его способности выходить за пределы своего узкоэго­истического бытия и становиться выше своих болезней и пре­вратностей судьбы. Психологи и физиологи - о возможностях поисковой деятельности повышать жизнестойкость организма не только человека, но и животного.

Творчество -это всегда поиск либо новых идей, новых воз­можностей и путей решения старых задач, либо новых форм в искусстве, либо новых способов самовыражения. Состояние творческой и поисковой активности всегда связано с мобилиза­цией внутренних духовно-энергетических ресурсов человека на преодоление выхода из создавшейся ситуации. Именно эта мо­билизация психоло-гических ресурсов и помогает человеку справляться с бытовыми сложностями жизни и преодолевать разного рода болезни.

В первой главе мы уже говорили о работах по изучению по­исковой активности В.Ротенберга и В.Аршавского. В предпри­нятых ими исследованиях поисковая активность была определена главным фактором, который определяет устойчивость организма к любым неблагоприятным факторам внешней сре­ды, в то время как пассивно-оборонительная реакция делает его значительно более уязвимым ко всевозможным вредным воздействиям.

В экспериментах с крысами вызываемый у животных стресс быстрее приводил к тяжелым соматическим расстройствам в.виде язв кожи и желудочно-кишечного тракта, облысению и истоще­нию вплоть до смерти именно тех особей, которые раньше дру­гих начинали демонстрировать пассивно-оборонительную реак­цию. Если в ходе эксперимента, когда крысу ударяли электри­ческим током, она в ответ начинала кусаться и царапать клетку, пытаясь вырваться из нее, или предпринимала активные по­пытки удрать, тогда патологический процесс, вызванный не­благоприятным фактором, замедлялся. Как отмечают исследо­ватели, эксперименты показали, что бегство, агрессия и само­стимуляция обеспечивают защитное влияние на здоровье. Поисковая активность объединяет эти различные формы пове­дения. Она направлена на изменение ситуации или выход из нее, причем в условиях, когда субъект не может быть уверен в ус­пешности результатов своей поисковой деятельности.

Позитивный стресс сменяется негативным дистрессом, ког­да поиск уступает место отказу от поиска. Поэтому среди пен­сионеров наименьшее число проблем, связанных со здоровьем, наблюдается у тех, кто сохраняет активность и испытывает чув­ство ответственности за какие-либо семейные или обществен­ные дела. В то же время отказ от общественно-полезной дея­тельности, от борьбы, от надежд, от противостояния трудно­стям - надежный предвестник появления разнообразных психосоматических заболеваний. Установка на пассивный от­дых при выходе на пенсию - самое худшее, что может приду­мать себе человек.

Между поисковой активностью и здоровьем существуют вза­имные обратные связи. Для осуществления поисковой активно­сти необходимы достаточные энергетические возможности и хорошее соматическое здоровье, а поисковая активность как раз и способствует этому. Отказ от поиска снижает адаптивные возможности организма и через депрессию приводит его к преж­девременной гибели. Поэтому, как совершенно справедливо по­лагают названные исследователи, развитие потребности в поис­ковой активности, а по нашему представлению - потребности в творчестве, является важным условием сохранения здоровья.

Косвенным доказательством того, что поисковая активность способствует хорошему жизненному тонусу, является всеоб­щее нынешнее увлечение огромного количества людей разного рода кроссвордами. В современных массовых изданиях кроссвор­ды стали такими же популярными, как и гороскопы. Пытаясь найти и отгадать слово в кроссворде, люди на некоторое время забывают свои душевные болячки, трудности и проблемы, от­влекаются от них. Усиление мозговой деятельности приводит к общей активизации обмена веществ и как следствие этого - улучшение иммунитета. Включение в работу левого полушария приглушает деятельность правого, которое, как известно, часто предопределяет появление депрессивных переживаний.

Нижеследующие примеры показывают благотворность вли­яния творчества на здоровье.

В исследовании А.Н. Рубакина, изучившего жизненный путь 604 ученых, было выявлено, что 354 человека (58,6%) из этого числа скончались в возрасте старше 70 лет, из них 150 чело­век - 24,8% прожили свыше 80 лет. Старческие изменения, связанные с прогрессирующим атеросклерозом и другими нару­шениями, среди ученых и деятелей искусства - довольно ред­кое явление. Как тут не вспомнить изречение Ромена Роллана, что «Творить - значит убивать смерть»

В одном из своих писем А.П. Чехов признавался: «Работая, я всегда бываю в хорошем настроении». Он отмечал, что для того, кто испытал наслаждение творчества, все другие наслаждения уже не существуют (Русские писатели о литературном тру­де. Л, 1955, Т.З, С.406).

Известно, что Чарльз Дарвин был очень болезненным и мни­тельным человеком. Его биографы нашли, что все свои тяжелые душевные кризисы великий ученый преодолевал главным обра­зом с помощью работы, с головой уходя в свои исследования.

Одна из знакомых великого композитора и пианиста С. Рах­манинова, О.Н. Конюс, встречавшаяся с ним в последние годы жизни, когда С.Рахманинов уже был нездоров, вспоминает о нем после блестящего концерта: «Удивительно, как человек, кото­рый час тому назад едва мог двигаться в своем номере отеля, в концерте мог исполнить длинную программу так прекрасно, с та­ким подъемом и вдохновением». Выходя на сцену, С. Рахманинов забывал о тех болях и недомоганиях, которые его мучили в пос­ледние годы. (Воспоминания о Рахманинове. Т. 1.М., 1988).

У выдающегося немецкого дирижера XX века Герберта фон Караяна однажды во время концерта «пошел» почечный камень.

«Я почувствовал это, - признался он в одном из своих интер­вью, - только после выступления. Обычно же ощущаешь та­кие боли, что просто катаешься по полу» (Эликсир жизни - музыка. (Караян о себе) / /Муз. жизнь 1983. № 15. С. 19).

По мнению нашего великого отечественного хирурга Н.Н. Бурденко, чьим именем в Москве назван институт нейро­хирургии, деятельность, связанная с творчеством, способству­ет выработке определенных гормонов, положительно влияющих на состояние человека. Современная психоэндокринология на­зывает среди таких гормонов серотонин, дофамин, амфетамин. Все они обладают тонизирующими и обезболивающими свой­ствами, придающими силы и омолаживающими человека.

Не только писатели и художники знают о целительной силе творчества. Это знают и садоводы-любители, и спортивные тре­неры, и врачи, и вообще любой человек, который способен от­носиться к своему делу неравнодушно и предельно заинтересо­ванно.

Драмы и трагедии нынешней перестройки заключаются в том, что сегодня многие люди вынуждены отказываться от своего призвания, и идти работать не туда, к чему они призваны своей природой, а туда, где больше платят. Но забвение своего призва­ния и отказ от творчества в любимом деле приводит к тяжелей­шим невротическим срывам, которые особенно сильны в так называемом кризисе середины жизни.

В практике психотерапии довольно много встречается слу­чаев, когда в определенный период жизни человек вдруг пони­мает, что занимается не своим делом, что лучшие годы жизни он тратит на зарабатывание денег для покупки престижного авто­мобиля, дачи или ублажения меркантильных родственников. Тогда он переживает мучительный душевный кризис, и его со­стоянию не позавидуешь. Кто-то срывается в этом возрасте в запой, кто - в развод, а кто-то и в самоубийство. Поэтому в современной психологии здоровья наличие творческой деятель­ности справедливо считается одним из определяющих условий полноценной жизни.

Терапия творческим самовыражением

Все эти факты, наблюдения и закономерности послужили созданию одного из оригинальных направлений в современной психотерапии, получившему название «терапия творческим са­мовыражением». Его основатель - известный отечественный психиатр и психотерапевт Марк Евгеньевич Бурно, выпустивший по детальной разработке этого метода немало интересных работ.

М.Е, Бурно определяет свой метод как клинический, не пси­хоаналитический, психотерапевтический способ лечения людей с тягостными переживаниями своей неполноценности, страдаю­щими тревожными и депрессивными расстройствами. В основе метода лежат следующие две основные идеи:

Человек, страдающий каким-либо психопатологическим рас­стройством, в процессе творчества может лучше узнать и понять особенности своего характера. А, узнав свои силь­ные и слабые стороны, пациент может смягчить свое нега­тивное состояние, потому что наши недостатки - это про­должение наших достоинств.

Любое творчество высвобождает большое количество пози­тивной энергии, поэтому любое творчество целебно. Именно вследствие этого в психике происходят позитивные сдвиги. Занятия ТТС. практикуемые М.С. Бурно, проводятся в не­принужденной обстановке, при свечах, за чашкой чая, под мело­дичную классическую музыку. Пациенты в процессе групповых встреч сближаются друг с другом, часто становятся друзьями, поддерживающими друг друга.

На занятиях они слушают рассказы своих товарищей о самих себе, о художниках, скульпторах, писателях и музыкантах, пы­таясь вникнуть в особенности их характеров. Члены группы на живых примерах видят, как творческая деятельность помогала многим людям. Поэтому, глядя на них, они могут начать жить своей собственной творческой жизнью, которая может иметь раз­ные формы - от переписки с врачом до ведения дневников и при­думывания своих собственных рассказов и повестей.

Как отмечает М.Е. Бурно, метод ТТС особенно эффективен в лечении пациентов с различными дефензивными нарушениями и как профилактика нервной патологии у здоровых людей, испы­тывающих расстройства настроения дефензивного характера в рамках нормы.

Принятый в клинической психиатрии термин «дефензивный» (от лат. defensio - оборона, защита) по своему содержанию про­тивоположен термину «агрессивный» и подразумевает смешение пассивной оборонительности с ранимостью, сопровождаемое пе­реживанием чувства неполноценности.

Дефензивность обнаруживается как ведущее расстройство у многих больных неврозоподобной шизофренией, у психастенических и астенических психопатов, у дефензивных шизоидов, циклоидов, эпилептоидов, дефензивных истерических психопа­тов, у больных алкоголизмом и наркоманов склада. В Большом Городе таких людей - огромное количество.

Расстройства настроения подобного характера нередки и у здоровых людей, особенно у тех, кого относят к так называемым акцентуированным личностям. Всем таким пациентам ТТС помо­гает проникнуться целебным творческим вдохновением, научиться в нравственном самовыражении преодолевать трудности, не об­ращаясь при этом за смягчением душевной напряженности к ле­карствам, алкоголю или наркотикам.

Творчество в ТТС понимается широко - как выполнение любого общественно-полезного дела в соответствии со своими неповторимыми духовными особенностями. Поэтому творчество не может быть реакционным, безнравственным, оно всегда - созидание, несущее в себе позитивную индивидуальность автора.

Поскольку главный инструмент всякого творчества - прояв­ление живой духовной индивидуальности, то и больной, и здоро­вый человек познают в творчестве свою уникальность, становят­ся самими собой и освобождаются от тягостной неопределеннос­ти, которая всегда присутствует в расстройствах настроения.

Основной и специфический механизм терапии творческим са­мовыражением (объединяющей на едином основании лечение че­рез общение с музыкой, живописью, архитектурой, лечение со­зданием творческих произведений и т. д.) - это целебное ожив­ление духовной индивидуальности, подведение пациентов к возможности испытать творческое переживание - вдохновение.

Конкретные методики терапии творчеством по М.Е. Бурно включают в себя:

Терапия создания творческих произведений (рассказов, ри­сунков, фотографий и т. д.) с целью обнаружить во всем этом свою личностную особенность и сравнить свое творчество с особенностями творчества своих товарищей по группе;

Терапия творческим общением с природой (с поиском себя в природе через созвучие и несозвучие с определенными расте­ниями, насекомыми, ландшафтами и т. д.);

Терапия творческим общением с литературой, искусством, нау­кой (поиск созвучного в различных произведениях культуры);

Терапия творческим коллекционированием (собирание пред­метов, созвучных и несозвучных - для выяснения своих осо­бенностей);

Терапия проникновенно-творческим погружением в про­шлое (общение с дорогими душе предметами детства, с пор­третами предков, изучение истории своего народа, истории человечества - с целью отчетливее познать себя в созву­чии со всем этим, свои «корни», свою неслучайность в мире);

Терапия ведением дневника и записных книжек (разнооб­разные творческие записи обнаруживают, подчеркивают особенности их автора);

Терапия домашней перепиской с психотерапевтом (как воз­можность проявить личностную особенность в живой пере­писке);

Терапия творческими путешествиями - поиски себя в по­знании нового, незнакомого в путешествии;

Терапия творческим поиском одухотворенности в по­вседневном - увидеть необычное в обычном, возможность усмотреть и почувствовать окружающий мир лишь позна­вая обычное по-своему, личностно).

Все эти виды творческой активности способствуют обога­щению и развитию личности как пациента, так и здорового че­ловека. Главное - чтобы пациенты соблюдали и руководство­вались сами для себя тремя принципиальными положениями:

Познай характеры людей;

Найди среди них свой характер и присущие ему склонности и устремления;

Выбери для себя, сообразно своему характеру, путь в жиз­ни, род занятий и увлечений.

Нижеследующие музыкально-психотерапевтические фор­мулы нацеливают человека на поисковую активность и форми­руют необходимые установки на творчество. Они - плод кол­лективного творчества группы, занимавшейся музыкальной психотерапией.

Терапия творческим самовыражением, примененная в сфе­ре психологического воздействия на человека как с лечебны­ми, так и немедицинскими целями, неизменно обнаруживает способность помочь человеку познать и изучить себя при по­мощи творческой деятельности, сознательно и целенаправлен­но прояснить свою индивидуальность и значимость. Она помо­гает найти свое место в социуме, обрести себя в творчестве, способствует активному нахождению средств преодоления кризисных состояний и подниматься на новую ступень в своем развитии.

Личность, здоровье и творческая смелость

При всех прочих равных условиях творческий человек, как можно заключить из сказанного выше, более живуч и более здоров. Поэтому повышение творческого потенциала оказы­вается важным не только для профессионального роста, но и для хорошего самочувствия.

Чертами творческой личности, согласно американскому психологу К. Тэйлору, являются: стремление быть на передо­вых рубежах в своей области; независимость и самостоятель­ность суждений, стремление идти своей дорогой; склонность к риску; активность, любознательность, неутомимость в поис­ках; неудовлетворенность существующими традициями и ме­тодами и отсюда - стремление изменить существующее поло­жение дел; нестандартность мышления; дар общения; талант предвидения. (Гончаренко Н.В. Гений в искусстве и в науке. М., 1991). Другие исследователи указывают на такие черты творческой личности, как богатство фантазии и интуиции; спо­собность выходить за рамки обычных представлений и видеть предметы под необычным углом зрения; способность разре­шать тупиковые ситуации в тех случаях, когда они не имеют логического решения, оригинальным путем.

Человек творческий готов творить и создавать нечто для него интересное без всякого материального вознаграждения, ибо самая большая радость для него - это сам процесс твор­чества. И в конце концов от этого он выигрывает в смысле сво­его здоровья и радостного мироощущения. Этого не дано мало творческому человеку, ибо, как сказал Элберт Хаббард: «Кто делает не больше того, за что ему платят, никогда не получит больше того, что он получает».

Современные психологические исследования говорят о том, что жизненные установки, характерные для творческой лич­ности, можно воспитывать. Для этого в книге Стенберга Р. и Григоренко Е. «Учись думать творчески» приводятся следую­щие 12 стратегий. Для этой цели учитель должен:

Быть примером для подражания.

Поощрять сомнения, возникающие по отношению к обще­принятым предложениям и допущениям.

Разрешать делать ошибки.

Поощрять разумный риск.

Включать в программу обучения разделы, которые бы по­зволяли учащимся демонстрировать их творческие способности; проводить проверку усвоенного материала таким образом, чтобы у учащихся была возможность применить и продемонстрировать их творческий потенциал.

Поощрять умение находить, формулировать и переопреде­лять проблему.

Поощрять и вознаграждать творческие идеи и результаты творческой деятельности.

Предоставлять время для творческого мышления.

Поощрять терпимость к неопределенности и непонятности.

Подготовить к препятствиям, встречающимся на пути твор­ческой личности.

Стимулировать творческое развитие.

Найти соответствие между творческой личностью и средой. (Стенберг Р., Григоренко Е. «Учись думать творчески»

12 теоретически обоснованных стратегиий обучения твор­ческому мышлению. Основные современные концепции твор­чества и одаренности. М., 1997. С. 191-192.)

Американский психолог Торранс выявил у творческих людей такие личностные черты, как стремление к превос­ходству, к риску, к нарушению привычного порядка, тяго­тение к независимости, радикализм, напористость, упрям­ство, дерзание и смелость. Эти черты личности связаны с определенной долей агрессивности. Можно предположить, чтовоспитание в себе здоровой агрессивности, связанной с общей стеничностью и стремлением к позитивному само­утверждению - один из путей к здоровью. Одним из поло­жительных качеств агрессии является то, что она способ­на подавлять страхи и беспокойства, которые являются оп­ределяющими свойствами невротизированной личности.

Доминирование эмоции страха по мнению ряда исследо­вателей есть препятствие для формирования черт креатив­ности. Страх делает человека ригидным, предопределяет привязанность к традиционным формам, ограничивает стремление к самостоятельным поискам, в страхе люди лег­че поддаются внушению. При снятии чувства страха креа­тивные показатели резко повышаются. Поэтому при ис­пользовании методики брэйнсторминга, нацеленной на по­иск решения проблемной ситуации, категорически запрещается какая-либо критика вносимых предложений. Таким простым правилом работы значительно увеличива­ется шанс творческих находок.

Философия творчества и смысла

Целебность творчества заключается в том, что оно откры­вает и дает человеку смысл его существования. Если этого смыс­ла нет, если жизнь кажется бессмысленной, то очень скоро она прекращается. Исследования личности самоубийц, как в нашей стране, так и за рубежом, а так же наркоманов и алкого­ликов показывают, что их общей характерной чертой являют­ся частые переживания апатии, скуки, депрессии и тревоги. Эти переживания есть следствие тщетных попыток найти смысл своей жизни. Как следствие отчаяния - обращение к деструк­тивным способам избавления от негативного состояния в виде употребления психоактивных веществ. Кропотливая работа и помощь психотерапевта клиенту в поиске призвания при по­мощи современных методов профориентации помогает ему в нахождении смысла своей жизни.

Проблему жизненного смысла в современной психологии впервые поднял и развил знаменитый немецкий психиатр Вик­тор Франкл. В книге «Человек в поисках смысла» он отмечал: «Стремление найти смысл - первичная сила в жизни челове­ка. Люди нуждаются в том, ради чего стоит жить... Огромную психотерапевтическую и психологическую ценность имеет убежденность человека в том, что ему есть ради чего жить... ничто так не помогает человеку преодолевать объективные трудности и переносить субъективные неприятности, как со­знание того, что перед ним стоит важная жизненная задача... Если рассматривать жизнь с точки зрения присущих ей жиз­ненных задач, нельзя нее прийти к заключению, что жизнь все­гда тем более осмысленна, чем труднее она дается. Почему бы нам не использовать трудности повседневной жизни для того, чтобы проверить собственный характер и развивать в себе силу и мужество? (В. Франкл. Человек в поисках смысла. М.: Про­гресс, 1990).

Фундаментальным феноменом в природе человека В. Франкл полагал самотрансценденцию человеческого су­ществования. Это означает то, что «человеческое бытие все­гда ориентировано вовне на нечто, что не является им самим, на что-то или на кого-то: на смысл, который необходимо осу­ществить, или на другого человека, к которому мы тянемся с любовью. В служении делу или любви к другому человек осу­ществляет сам себя. Чем больше отдает себя делу, чем больше он отдает себя своему партнеру, тем в большей степени он является человеком и тем в большей степени он становится са­мим собой. Таким образом, он, по сути, может реализовать себя лищь в той мере, в какой он забывает про себя, не обраща­ет на себя внимания» (С. 30-31).

Главная задача - скорее поиск смысла своей жизни, не­жели поиск своего Я. Человек может найти свое Я и достичь своей сущности, только взяв на себя ответственность за осу­ществление смысла.

Сам Франкл, родившийся в Вене в 1905 году, всю свою жизнь искал смысл собственного существования. Он нашел его в том, как он сам говорил, чтобы помогать другим людям увидеть смысл своей жизни.

Три года, с 1942 по 1945 год, Франкл провел в концлагере нацистов. Он воочию видел, как человеческая природа может проявляться в чрезвычайных обстоятельствах. Большинство заключенных в лагере предпочитали прозябать. Но несколь­ко человек превратили свои трагедии в триумфы. И Франкл сделал из этого главный принцип своего учения о логотера-пии: «Тот, кому есть для чего жить, может перенести почти любое».

В концлагере Дахау, в котором находился Франкл, если человек не видел смысла в чем-то вне себя, его выживание в экстремальной ситуации было бесцельно и бессмысленно. И человек погибал.

Смысл жизни человек может приобрести, согласно В. Франклу, тремя способами:

Что-то давая жизни через свое творчество;

Что-то беря от жизни, переживая ее процесс;

Занимая определенную позицию по отношению к судьбе, которую нельзя изменить, например, при неизлечимых за­болеваниях.

Но при любых обстоятельствах человек может занять ос­мысленную позицию к своим страданиям и придать им глубо­кий жизненный смысл. Сталкиваясь со своей трудной судь­бой и вынужденный ее принимать, человек все же имеет воз­можность реализовывать ценности отношения. Мужество, которое он проявляет в страданиях, достоинство, которое он выказывает, будучи приговорен и обречен, - все это являет­ся мерой того, насколько он состоялся как человек. Нахож­дение смысла в ситуациях, представляющихся безысходны­ми, считается высшим достижением логотерапии. Жизнь че-

ловека может и должна сохранять свои смысл до конца - до последнего часа. Смертельно больные люди могут видеть в жизни смысл до последнего момента, если принимают вызов судьбы и страдают мужественно. Франкл приводит слова Гёте: «Не существует такого затруднительного положения, кото­рое мы не могли бы облагородить либо деянием, либо терпе­нием».

Каждый раз жизнь предоставляет человеку возможность реализовывать ценности то одной, то другой группы... «В от­дельные моменты, - пишет В. Франкл, - жизнь призывает нас обогатить собственными действиями этот мир, в другое время мы обогащаем переживаниями самих себя».

Помочь найти человеку смысл своего существования не­простая задача для психотерапевта. Но он не может дать его напрямую в виде совета. Клиент должен суметь найти и опре­делить его для себя сам. Экзистенциальный анализ должен помочь человеку осознать ответственность за реализацию его жизненных целей. Самое главное - помочь найти свое при­звание, любимое дело, в котором человек может обрести смысл своей жизни. При этом, чем больше человек восприни­мает свою жизнь как выполнение поставленных перед ним задач, тем более наполненной смыслом она ему кажется.

Очень важным является осознание человеком своей мис­сии в этом мире. Особенно отчетливо это проявляется у веру­ющих, воспринимающих свою жизнь как выполнение задач, поставленных самим Всевышним. «Христианское существо­вание, - указывает В. Франкл, - рассматриваемое как про­должение жизни господней, в конечном счете по сути своей представляет свободно избранную имитацию жизни Христа, повторение его «страданий». Поэтому все переживания, вы­павшие на долю человека, с точки зрения протестантов, пред­ставляют собой дар божий (милость Господню)».

Стремление к творчеству и чувство любви очень сильно связаны между собой. Как сказал Эрих Фромм: «Любовь и труд нераздельны. Каждый любит то, для чего он трудится. И каж­дый трудится для того, что он любит». Поэтому естественно, что большинство людей пытаются найти и находят смысл сво­его существования в любви. Но Франкл справедливо полагал, что любовь - не лучший и не единственный способ наполнить жизнь смыслом. При утрате объекта любви жизнь для многих людей теряет смысл. И только творчество, либо религия и вера

могут быть для человека надежными опорами. Исходя из принципов логотерапии Франкла, каждый из нас должен осознать важность взятия на себя ответственности за свою жизнь и нахождение в ней смысла в любой ситуации, помня о том, что человеческая жизнь никогда, ни при каких обсто­ятельствах не теряет своего смысла. При этом надо руко­водствоваться голосом своего сознания. Чтобы помочь кли­енту найти смысл своей жизни, логотерапевты спрашивают его: «В какой области деятельности вы хотели бы просла­виться?» или «Каких творческих успехов вы могли бы до­биться в жизни?» Важно расширять количество источников смысла. Для мужчины это может быть не только професси­ональная роль, но и роль мужа, отца, организатора какого-либо любительского объединения. Как говорится в английс­кой пословице, «не привязывай свой корабль только к одно­му якорю», то есть, не сковывай свою жизнь одной единственной надеждой, идя с рынка, не клади все яйца в одну корзину.

С течением жизни в разные ее периоды смыслы меняются. Одни смыслы у молодого человека, другие - у пожилого. Увидеть их в каждый текущий момент жизни - большое дело.

Знаменитая голливудская актриса Мерилин Монро виде­ла смысл своей жизни в том, чтобы выступать в роли притя­гательного сексуального объекта, способного покорять сер­дца всех мужчин. На пороге сорока лет, когда молодость и привлекательность стали увядать, она осознала, что теряет­ся смысл ее жизни, что она не может быть больше такой, какой была раньше. В результате - преждевременная смерть. Марлен Дитрих в той же ситуации поняла, что она может быть интересной не только как сексуальный объект, но и как интересный интеллектуальный собеседник.

Смысл может быть найден через сократический диалог. Одну клиентку Франкла мучила мимолетность жизни. Он попросил ее назвать человека, которого она уважает и це­нит. Клиентка вспомнила своего семейного доктора. И хотя доктор умер, и некоторые пациенты не помнят, чем они ему были обязаны, жизнь этого доктора не потеряла смысл.

Подводя итоги, мы можем заключить, что смысл прихо­дит к человеку, когда ему удается найти творческое дело по душе, когда его интересы выходят за пределы самого себя, сосредотачиваются на общественно полезном деле.

Терапия идеалами

То, о чем писал и говорил в своих лекциях В. Франкл, очень близко к тому направлению современной психотерапии, кото­рое называется аретотерапией, то есть лечение высокими иде­алами и нравственным самосовершенствованием.

Основателями этого направления стали в начале XX века два врача - наш соотечественник А.И. Яроцкий и немецкий психиатр И. Марциновский.

В своей книге «Идеализм как физиологический фактор» (Юрьев, 1908) А.И. Яроцкий указывает на то, что духовная сила человека всегда и при всяких обстоятельствах является залогом выздоровления от серьезной болезни, так как истин­но материалистическое мировоззрение не отрицает реального существования духовных и нравственных сил, заложенных в душе человека. Чтобы вылечить человека, необходимо всеми силами поднимать его дух, яркость и интенсивность личности и на этом пути добиваться его нравственного перерождения. И меркой по отношению к тому, каким быть человеку, долж­ны быть не окружающие нас люди, а образы Микеланджело, Рафаэля и Леонардо да Винчи. В прежние времена, - пишет А.И. Яроцкий, - «когда человеку угрожала тяжелая болезнь, он давал себе обет сделать какое-нибудь доброе дело для свое­го излечения или совсем посвятить себя Богу». И человек выз­доравливал. Смыслом этого опыта было выздоровление на ос­нове перерождения всей духовной сферы личности. Духовный рост и нравственное перерождение личности являются теми рычагами, которые дают возможность пробудить в душе боль­ного могучие силы выздоровления.

Именно внутренний душевный мир человека, полагал А.И. Яроцкий, обуславливает продолжительность его жизни. Человек живет столько, сколько у него в запасе имеется ду­шевного идеализма. При этом влияют на нее ни сердце, ни мус­кулы, ни почки, ни то или другое состояние артерий, как это принято думать, а тот запас душевных сил, которым человек располагает. Этот запас значительно возрастает, если человек примкнет к какому-либо широкому идеалистическому движе­нию, когда он начнет ощущать себя маленькой частицей, вхо­дящей в состав некоего громадного целого и работающего для его пользы.

И.. Марциновский, изложивший свои взгляды в книге «Нервность и мировоззрение» (Москва, 1913), рассматривал мировоззрение как решающий фактор выздоровления. Из раз­личных точек зрения на жизнь двух индивидов следствием яв­ляется то, что одно и то же событие на одного человека дей­ствует подавляющим образом, а на другого - возвышающим. Поэтому за исходный пункт лечения он брал не органы тела пациента, а всю его психику с неразрешимыми внутренними конфликтами и напряжениями.

Свою цель и идеологию лечения И. Марциновский сформу­лировал следующим образом: «Я хотел бы сделать из нервного, слабого человека и «дилетанта жизни» посредством действитель­но врачебной воспитательной терапии сильную, утвердившую­ся в себе личность, которая возвышается над вещами и освобо­дилась бы от жалкой зависимости от них, чтобы любовь, добро­та и сила могли стать на место нервного раздражения»

Изучая особенности психики своих пациентов, И. Марци­новский обнаружил у них ужасающее количество «идейных на­рушений». И прежде всего им недоставало душевных психичес­ких сил побороть свое страдание, потому что их нравственные основания, принци-пы жизни были лишены положительной силы.

Неприятности жизни, именуемые сегодня стрессами, для многих людей являются пусковыми механизмами их заболева­ний. Инсульт и инфаркт, астма и язва рассматриваются больны­ми как следствия пережитых неприятностей. Но эти болезни, согласно представле-ниям И. Марциновского, показывают зави­симость человека от внешних предметов и условий. Пациент считает, что если бы обстоятельства были другими, то он бы не заболел. Но истинную причину болезни надо искать внутри себя - если бы душа была бы иной, то человек бы не заболел.

Больше всего расстройств человеку чаще всего приносят близкие ему люди. Но И. Марциновский справедливо указывает на то, что это не они его сердят, а он на них сердится. И объек­том лечения и изменения должна стать не окружающая среда, а растерзанность души самого пациента. Обида и гнев на близких есть следствие ложного мышления. Мы слишком сильно хотим, чтобы окружающие были такими, какими бы нам хотелось их видеть Не принимая их такими, какие они есть, мы разрушаем как самих себя, так и своих близких.

При лечении душевного неравновесия, - полагал Марци­новский, - речь должна идти не о приеме каких-то лекарств, а о выработке нового мировоззрения и такого нравственного состояния, которое не разрушается при ударах судьбы. Ду­шевное равновесие нарушается всякий раз тогда, когда жизнь чувств чересчур усилена, а переработка их посредством разу­ма отступает на задний план.

Так же, как и А.И. Яроцкий, И. Марциновский подчеркива­ет важность совершения какого-то общественно полезного дела. Движение к высокой и благородной цели, вера в успех помогают преодолевать все препятствия, в том числе и болез­ни, не замечая их. Надо только перестать видеть в собственном благосостоянии тот центр, вокруг которого должен вращаться весь мир. Тогда переключение внимания с болезни на здоровье будет приводить к исцелению. «Только тогда, - говорил И Марциновский своим пациентам, - когда вы перерастете ваше страдание, как нечто жалкое, почти недостойное вашего внимания, вы опять сделаетесь сильным, жизнерадостным и свободным от постоянной мысли о том, от чего вы считаете себя зависимым».

Как и А.И Яроцкий И. Марциновский считал необходимым подключать своих пациентов к общественной жизни, к чему-то более высокому, чем они сами. «Мы должны больше выучи­ваться ценить нашу связь с душевным содержанием целого на­рода, всего человечества... а не чваниться нашей крошечной личностью. Мы должны привыкать чувствовать себя живым выражением общей божеской мысли не для того, чтобы поте­ряться в ее беспредельности, но для того, чтобы найти себя в ней в более чистом и высоком виде. В этом заключается наше «богоподобие».

Чтобы понять смысл жизни, И. Марциновский призывал своих пациентов смотреть на нее с возвышенной точки зрения. Можно почувствовать себя маленькой каплей воды в потоке ручья, который несется навстречу великому морю мирового целого. Но понять бушевание потока можно, только лишь став на" выдающуюся высоту, откуда взор может следить за течени­ем ручья до тех пор, пока тот не вольется в море и сам не станет морем. «Тогда водяная капелька может сказать: я частица моря, я в нем, как и оно во мне».

От болезней никто не застрахован, и случайно можно забо­леть. Но с человеком случается только то, к чему он был пред­назначен или уже настроен Это означает, что из сотни суще­ствующих возможностей данная личность известным образом делает свой выбор. Отсюда следует вывод: «Содержи твое серд­це и мысли в чистоте, тогда и тебя не коснутся грязь и опасно­сти судьбы» По существу это означает следование нравственным ориентирам, изложенным в Ветхом и Новом завете. И над всеми добродетелями возвышается одно неизменное стремле­ние вверх, борьба с самим собой, неутомимая жажда большей мудрости, доброты и любви.

Сказанное по-новому заставляет нас понимать мысль Дос­тоевского о том, что красота спасет мир. Если каждый из нас спасет свою душу при помощи высоких идеалов, то тем самым могут спастись и многие. Для этого оказывается важным пи­тать свою душу высоким искусством, которое поднимает чело­века к вечным общечеловеческим ценностям. Можно вести растительный образ жизни, читать незамысловатую бульвар­ную литературу и желтую прессу, смотреть боевики и слушать примитивную музыку. Но в час испытаний такой человек ока­жется беззащитным перед ударами судьбы. И только искусст­во высоких и тонких энергий, которые содержатся в произве­дениях великих классиков - Шекспира и Толстого, Бетхове­на и Чайковского, Рембрандта и Дали может помочь человеку выстоять в сложной жизненной ситуации. Настоящая драма обитателей больших городов заключается в том, что в Боль­ших Городах, по образному выражению известного московс­кого издателя Владимира Лизинского, пасутся огромные ста­да внутренних эмигрантов. Это те, которые не пользуются ни­чем из того, что составляет их гордость - театры, дворцы, галереи, библиотеки, им чуждо преклонение перед талантом. Не имея в своем жизненном багаже опоры на духовные силы прошлых поколений, они оказываются беззащитными перед сложностями жизни в Большом Городе.

Ключевая роль в защите от стрессов и сопутствующих им неврозов играет осознание смысла своей жизни, своих жиз­ненных целей и соотнесение с ними конкретных жизненных ситуаций. Человек, сделавший главный, смысловой жизнен­ный выбор, в значительной мере предрешил все свои дальней­шие решения и тем самым избавил себя от колебаний и стра­хов. Его жизнь становится свободнее и проще. Попадая в труд­ную жизненную ситуацию, он соотносит ее значение с главными жизненными ценностями и своевременность подобного взве­шивания нормализует его состояние. В этом случае критичес­кая ситуация рассматривается не в сравнении с другими собы­тиями, а оценивается на фоне общей перспективы всей жизни и общечеловеческих ценностей.

Г.Селье в связи с этим писал: «Чтобы придать смысл нашей жизни, мы должны поставить перед собой сложную и своевременную задачу. Нам следует стремиться к цели, достижение которой требует напряженной работы. Отсутствие же тако­вой цели - один из самых сильных стрессов, вызывающих язву желудка, инфаркт, гипертонию или просто обрекающих чело­века на безрадостное прозябание».

Спросите себя прямо: Что вы ищете в этой жизни - покоя, славы или материального достатка?

Если вы до сих пор не определились со смыслом свой жиз­ни, спросите сами себя: «В каком виде творчества я хотел бы (хотела бы) прославиться?»

Что мне необходимо сделать для этого, какие шаги пред­принять?

Оставляете ли вы в своей жизни место для творчества, или же она заполнена лишь рутинной работой и мотивом зарабатыва-ния денег?

Если это так, то, может быть, самое лучшее, что есть в вас, так и живет только в виде смутного образа смутно­го желания?

Попробуйте прояснить это желание, постарайтесь уви­деть его как можно более четко.

Попытайтесь нарисовать его.

Повесьте ваш рисунок на видном месте, чтобы всегда иметь этот образ вашего горячего желания как постоян­ное напоминание о долге перед самим собой.

Спросите сами себя: «Для чего я пришел в этот мир и зачем я ему нужен? Что я могу делать такого, что не мо-» жет делать кроме меня никто другой?

Имеет ли ваш смысл какую-нибудь связь с более широ­кой общностью - вашего производственного коллектива, региона, в котором вы живете, с жизнью вашего народа?

Дерзайте!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жизнь современного человека в Большом Городе по боль­шей части протекает на фоне борьбы за существование и дости­жение очень трудных целей. Напряженный труд на фоне слож­ной экологической обстановки, гиподинамия, плохое питание и всякого рода общественные катаклизмы и конфликты усугуб­ляют состояние нервно-психической напряженности, именуе­мой стрессом. Но все это не главное. Если бы только жители больших городов знали, что большинство их бед (но, конечно же, не абсолютно всех), негативных переживаний, от депрессии до агрессии лежит в несовершенстве их личностной сферы, то есть в неумении позитивно мыслить, неумении разряжать свои негативные эмоции по мере их возникновения, признания необ­ходимости преодолевать свою лень и искать смысл своей жизни в самых неимоверных по своей сложности социальных услови­ях и трудностях жизни, то их мироощущение, а следовательно, и здоровье, значительно бы было бы лучше.

Каждый человек, говорил Г. Селье, «должен тщательно изу­чить самого себя и найти тот уровень стресса, при котором он чувствует себя наиболее «комфортно», какое бы занятие он ни избрал; кто не сумеет изучить себя, будет страдать от дистрес­са, вызванного отсутствием стоящего дела, либо постоянной чрезмерной перегрузки».

Катастрофы и военные конфликты, насилия и грабежи, мо­шенничество и коррупция, которые стали не редкостью в со­временных социальных условиях, могут надолго лишить мно­гих людей нормальной жизни. Поэтому знание методов пре­одоления последствий стрессовых и кризисных ситуаций становится необходимой частью психологической культуры каждого человека и особенно того, кто живет в условиях Боль­шого Города.

Сегодняшняя психотерапия насчитывает несколько десят­ков методов выхода из невротических состояний, вызванных

разного рода сложностями жизни. Одни из них нацелены на исправление образа мыслей, другие - на развитие полезных поведенческих навыков, третьи - на улучшение эмоциональ­ного состояния. В этой книге рассмотрены важнейшие из тех методов психологической самопомощи и саморегуляции, ко­торые позволяют человеку нормально существовать и реализовывать свои способности в Большом Городе. Сегодня они с успехом используются в современной психотерапевтической практике, указывая необходимые ориентиры для личностного роста и профессионального развития.

Большинство проблем, с которыми приходится сталкивать­ся сегодня психотерапевту в Большом Городе, связаны с неве­рием его клиентов в свои силы и недостатком любви к самому себе, застенчивостью и заниженной самооценкой, завистью и ревностью, стремлением превзойти своих ближайших сопер­ников и агрессией, тревогами и депрессией. Все эти негативные переживания закрывают перед человеком те большие возмож­ности, которые предоставляет ему Большой Город для счаст­ливой жизни. Открыть их заново - благородная задача прак­тикующих психологов и психотерапевтов.

Однако книгу эту хочется закончить словами А. Шопенгау­эра: «Кто явился в мир, чтобы серьезно наставлять его в важ­нейших вопросах, тот может почитать себя счастливым, если ему удастся уйти целым и невредимым». Автор надеется, что это удастся.

ЛИТЕРАТУРА

Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологичес­кое консультирование. М.,2002.

Аммон Г. Психосоматическая терапия. СПб.: Речь, 2000.

Абрамова Г.С. Практическая психология. М.,1997.

Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. М.,1995.

Адлер А. Наука жить. Киев, 1997.

Айви А.П., Айви М, Саймон-Даунинг Л. Психологичес­кое консультирование и психотерапия. М.,1999.

Александров А.А. Современная психотерапия. СПб., 1998

Ассаджоли Р. Психосинтез: Теория и практика. М.,1994.

Берн Э. Введение в психоанализ и психотерапию для не­посвященных. СПб., 1991.

Бондаренко А.Ф. Психологическая помощь: теория и прак­тика. Киев, 1997.

Бройтигам В., Кристиан П., РадМ. Психосоматическая медицина. М., 1999.

БурлачукЛ.Ф., Грабская И.А., КочарянА.С. Основы пси­хотерапии. М., 1999.

Бэндлер Р., ГриндерД. Из лягушек в принцы. М.: Смысл, 2000.

Василюк Ф. Е. Психология переживания. М., 1984.

ГончаренкоН.В. Гений в искусстве и в науке. М., 1991.

ГрофС. За пределами мозга. М.,1997.

Джаффе Д. Т. Доктор внутри нас. Минск, 1998.

Дубровина И.В. и др. Психокоррекционная и развиваю­щая работа с детьми. М., 1998.

Захаров А.И. Неврозы у детей и подростков. Л.: Медици­на, 1988.

Каптен Ю.Л. Основы медитации. М., 1997.

Карвасарский БД. Психотерапия: Уч. пособие. СПб., 2000.

КолобзинЬ. Как жить после психической травмы., iw *.. Кочюнас Р. Основы психологического консультирования.

Кондратенко В.Т., Донской Д.И. Общая психотерапия. Минск, 1993.

Кулаков С.А. Основы психосоматики. СПб.: Речь, 2003.

Макаров В.В. Избранные лекции по психотерапии. М., 1999.

Мэй Р. Искусство психологического консультирования.

Лэндис Р. Продвинутые техники для работы с посттравма­тическими стрессовыми состояниями. М., 1996.

Любан-Плоцца Б., Пельдингер В., Крегер Ф. Психосома­тические расстройства в общей медицинской практике. СПб., 2000.

Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. СПб., 2000.

Обухов Я.Л. Кататимно-имагинативная психотерапия детей и подростков. М., 1997.

ОсиповаАА. Введение в теорию психокоррекции. М., 2000.

Пезешкиан Н. Психотерапия повседневной жизни. Тренинг разрешения конфликтов. СПб., 2002.

Петрушин В.И. Музыкальная психотерапия. М.,1999.

Петрушин В.И., Петрушина Н.В. Валеология. М., 2002.

Перлз Ф. Гештальтсеминары. М., 1998.

Практическая психология в образовании: Учебник для сту­дентов высших и средних специальных учебных заведений / Под ред. И.В. Дубровиной. М.,1998.

Психологические программы развития личности в подрост­ковом и старшем школьном возрасте / / Руководство практи­ческого психолога. М.,1995.

Психотерапевтическая энциклопедия. СПб., 1988.

Психологическая помощь и консультирование в практичес­кой психологии / Под ред. М.К Тутушкиной. М.,1998.

Психологическое консультирование и психотерапия: Хрес­томатия. В 2 т. / Под ред. А.Е.Фенькой др. М., 1999.

ПушкаревА.Л.,Доморацкий В.А., Гордеева Е.Г. Посттрав­матическое стрессовое расстройство. М., 2000.

Рейнуотер Дж. Это в ваших силах. Как стать собственным психотерапевтом. М., 1992.

Роджерс К. Консультирование и психотерапия. М., 1999. Саймонтон К., Саймонтон С. Возвращение к здоровью. СПб., 1995.

Соколова ЕЛ. Общая психотерапия. М., 2001.

Спиваковская А.С. Профилактика детских неврозов М.,1988.

Тарабрина Н.В., Лазебная Е.О. Синдром посттравмати­ческих стрессовых расстройств: современное состояние про­блемы // Психолог, журнал. Т. 13. № 2.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

Фрейд 3. Психология бессознательного. М., 1989.

Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

Хайгл-Эверс А., Хайгл Ф., Omm Ю., Рюгер У. Базисное руководство по психотерапии. СПб., 2001.

Холмогорова А., Гаранян Н. Эмоциональные расстройства и современная культура / / Московский психотерапевтичес­кий журнал. 1999, №2. С. 61-90.

Хухлаева О.В. Основы психологического консультирова­ния и психологической коррекции. М., 2001.

Шапиро ф. Психотерапия эмоциональных травм с помо­щью движения глаз. Основные принципы, протоколы и проце­дуры. М., 1998.

Шевандрин Н.И. Психодиагностика, коррекция и разви­тие личности. М., 1988.

Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992.

приложение

Т оронтская алексшпимическая шкала

Шкала направлена на выявление типичных признаков в структуре личности человека, предрасполагающая челове­ка ко многим психосоматическим заболеваниям. Это:

Ограниченность способности к фантазированию, меха­нистичность и утилитарность мышления.

Неспособность выражать свои чувства.

Стремление завязывать симбиотические отношения с объектом, основанные на тотальной идентификации с ним. Человек может существовать только с помощью другого, воспринимаемого как «ключевая фигура». По­теря по каким-либо причинам такой фигуры оказывает­ся драматичной и провоцирует начало самых разных за­болеваний. В частности, подобное крушение подобных отношений часто наблюдается у онкологических боль­ных.

Инструкция. Вам будет предложено несколько вопро­сов, на которые следует отвечать поочередно. Не надо тра­тить время на обдумывание. Дайте только один ответ на каждое утверждение.

/. Г. Селъе. Стресс без дистресса. М., 1979. С. 86.

2. Г. Селье. Стресс без болезней / / Стресс жизни. Понять, противостоять и управлять им. СПб., 1994. С.,342.

Ответы на вопросы №№ 2, 3, 4, 7, 8, 10, 14, 17, 18, 19, 20,22, 23 «Совершенно согласен» оцениваются в один балл, «Совершенно не согласен» - в 5 баллов. С тем же значе­нием, но с отрицательным знаком оцениваются вопросы №№ 1, 5, 6, 9, 11,12, 13, 15, 16, 21, 24.

Оценка уровня алекситемии производится путем сум­мирования баллов. У здоровых людей он равен до 62 бал­лов, 63-73 балла - зона риска, свыше 74 баллов - нали­чие алекситимии.

	Совершенно не согласен	Скорее не согласен	Ни то, ни другое	Скорее согласен	Совер­шенно согласен
I Когда я плачу, я всегда знаю почему
2 Мечты - это потеря времени
3 Я хотел бы быть не таким застенчивым
4. Я часто затрудняюсь определить, какие чувства я испытываю
5 Я часто мечтаю о будущем
6. Мне кажется, что я способен заводить друзей так же легко, каки другие
7. Знать, как решать проблемы, более важно, чем понимать причины этих решений
8. Мне трудно находить правильные слова для моих чувств
9. Мне нравится ставить людей в известность о своей позиции по тем или иным вопросам
10 У меня бывают физические ощущения, которые непонятны даже докторам
11 Мне недостаточно знать, что что-то привело к такому результату, мне необходимо знать, почему и как это происходит
12. Я способен с легкостью описать свои чувства
13. Я предпочитаю анализировать проблемы, а не просто их описывать
14. Когда я расстроен, я не знаю, печален ли я, испуган или зол
15. Я часто даю волю воображению
16. Я провожу много времени в мечтах, когда не занят ничем другим
17. Меня часто озадачивают ощущения, проявляющиеся в моем теле
18. Я редко мечтаю
19. Я предпочитаю чтобы все шло само собой, чем понимать, почему произошло именно так
20. У меня бывают чувства, которым я не могу дать вполне точное определеше
21. Очень важно уметь разбираться в эмоциях
22. Мне трудно описывать свои чувства по отношению к людям
23. Люди мне говорят, чтобы я больше выражал свои чувства
24. Следует искать более гл/бокие объяснения происходящему
25 Я не знаю, что происходит у меня внутри
26. Я часто не знаю, почему я сержусь

Психосоматические заболевания:

Бронхиальная астма - 71,8+1,4

Гипертоническая болезнь - 72,6+ 1,4

Язвенная болезнь - 71,1+ 1,4

Неврозы - 70,1 + 1,3

Контрольная группа здоровых - 59,3+1,3

Вопросы к построению торонтской алекситимической шкалы

Тест на депрессию А. Бека

Какое из приведенных утверждений вам ближе в настоящий момент? Можно выбирать несколько утверждений.

1. а) Я чувствую себя хорошо.

б) Мне плохо.

в) Мне все время грустно, и я ничего не могу с собой поде­лать.

г) Мне так скучно и грустно, что я не в силах больше тер­петь.

2. а) Будущее не пугает меня.

б) Я боюсь будущего.

в) Меня ничего не радует.

г) Мое будущее беспросветно.

3. а) В жизни мне большей частью везло.

б) Неудач и провалов у меня было больше, чем у кого бы то ни было

в) Я ничего не добился в жизни.

г) Я потерпел полное фиаско - как родитель, партнер, ре­бенок, на профессиональном уровне - словом, всюду.

4. а) Не могу сказать, что я неудовлетворен.

б) Как правило, я скучаю.

в) Что бы я ни делал, ничто меня не радует, я как заведен­ная машина.

г) Меня не удовлетворяет абсолютно все.

5. а) У меня нет ощущения, будто я кого-то обидел.

б) Может, и обидел кого-то, сам того не желая, но мне об этом ничего не известно.

в) У меня такое чувство, будто я всем приношу только не­счастья.

г) Я плохой человек, слишком часто обижал других людей.

6. а) Я доволен собой.

б) Иногда я чувствую себя несносным.

в) Порой я испытываю комплекс неполноценности.

г) Я совершенно никчемный человек.

7. а) У меня нет впечатления, будто я совершил нечто такое, что заслуживает наказания.

б) Я чувствую, что наказан или буду наказан справедливо.

в) Я знаю, что заслуживаю наказания.

г) Я хочу, чтобы жизнь меня наказала.

8. а) Я никогда не разочаровывался в себе.

б) Я много раз испытал разочарование в самом себе.

в) Я не люблю себя.

г) Я себя ненавижу.

9. а) Я ничем не хуже других.

б) Порой я допускаю ошибки.

в) Просто ужасно, как мне не везет.

г) Я сею кругом одни несчастья.

10.а) Я себя люблю и не обижаю.

б) Порой мне свойственно ошибаться.

в) Мне постоянно не везет.

г) Из-за меня все вокруг несчастны.

11 .а) У меня нет причин плакать.

б) Бывает, что я и поплачу.

в) Я плачу теперь постоянно так, что не могу выпла­каться.

г) Раньше я мог плакать, а теперь как-то не выходит, даже когда очень хочется.

12.а)Я спокоен.

б) Я легко раздражаюсь.

В) Я нахожусь в постоянном напряжении.

г) Мне теперь все безразлично.

13.а) Принятие решения не доставляет мне особых про­блем.

б) Иногда я откладываю решение на потом.

в) Принимать решение для меня проблематично.

г) Я вообще никогда ничего не решаю.

14.а) Мне не кажется, будто я выгляжу плохо или хуже, чем прежде.

б) Меня волнует, что я неважно выгляжу.

г) Я безобразен, у меня просто отталкивающая внешность.

15. а) Совершить поступок - для меня не проблема.

б) Мне приходится заставлять себя, чтобы сделать какой-либо шаг.

в) Чтобы решиться на что-либо, я должен очень много по­работать над собой.

г) Я вообще не способен что-либо реализовать.

16.а) Я сплю спокойно и хорошо высыпаюсь.

б) По утрам я просыпаюсь более утомленным, чем был до того, как заснул.

в) Я просыпаюсь рано и чувствую себя невыспавшимся.

г) Я настолько устал, что не могу ничего делать.

17.а)У меня сохранилась прежняя работоспособность.

б) Я быстро устаю.

в) Я чувствую себя уставшим, даже если почти ничего не делаю.

г) Я страшно устал.

18.а) Аппетит у меня такой же, каким был всегда.

б) У меня пропал аппетит.

в) Аппетит у меня гораздо хуже, чем был прежде.

г) У меня вообще нет аппетита.

19.а) Бывать на людях для меня так же приятно, как и раньше.

б) Мне приходится заставлять себя встречаться с людьми.

в) У меня нет никакого желания бывать в обществе.

г) Я нигде не бываю, люди не интересуют меня.

20.а) Мои эротические и сексуальные интересы сохранились на прежнем уровне.

б) Секс уже не интересует меня, как прежде.

в) Сейчас я мог бы спокойно обходиться без секса.

г) Секс вообще не интересует меня, я совершенно потерял к нему влечение

21. а) Я чувствую себя вполне здоровым и забочусь о своем здоровье так же, как раньше.

б) У меня постоянно что-то болит, я живу на одной воде, то у меня понос, то запор - это создает много про­блем.

в) Со здоровьем дело обстоит плохо, я все время об этом думаю.

г) Мое физическое самочувствие просто ужасно, боли про­сто изводят меня.

Обработка результатов

а) 0 баллов, б) 1 балл, в) 3 балла, г) 4 балла.

Если в отдельных позициях вы набрали не одно, а несколько утверждений, считайте их тоже. Для подсчета общего результа­та необходимо просто суммировать все полученные баллы.

Результаты опросника высоко коррелируют с личностной и ситуативной тревожностью и алекситимией.

Бурно М.Е. (Москва)

Бурно Марк Евгеньевич

Член редакционного совета журнала «Медицинская психология в России»;

Доктор медицинских наук, профессор кафедры психотерапии и сексологии Российской медицинской академии последипломного образования, вице-президент Профессиональной психотерапевтической лиги (Москва, Россия).

E-mail: [email protected]

Аннотация. Существо терапии творческим самовыражением (М.Е. Бурно) (ТТСБ) состоит в том, чтобы помочь дефензивному человеку (человеку с более или менее сложным хроническим переживанием своей неполноценности, несостоятельности, душевнобольному или душевно здоровому) почувствовать, осмыслить себя как одухотворенную творческую индивидуальность, неповторимую личность, обрести свою, по возможности, общественно полезную целительную жизненную дорогу, свой смысл - исходя из особенностей своего душевного склада, своей клинической картины. Для этого психотерапевт помогает, по возможности, изучить известные природные характеры и хронические душевные расстройства в разнообразном творческом самовыражении.

Изучая, постигая эти общие, повторимые особенности, опираясь на них, человек приходит к пониманию, переживанию своей неповторимости, уникальности. Да, я тревожно-сомневающийся человек (психастеник), например, но неповторимый. Переживание своей необычности, уникальности, своей неповторимой природы души есть творческое целительное вдохновение. Вдохновение несет в себе Смысл, Любовь (в самом широком понимании), поднимая дефензивную душу. Светлое переживание самособойности смягчает аморфную напряженность, теснит тягостную неопределенность.

Ключевые слова: терапия творческим самовыражением (М.Е. Бурно), переживание своей неполноценности, российская психотерапия.

1. Терапия творческим самовыражением уже много лет развивается, углубляется, благодаря моим последователям. Нескончаемая им благодарность за наше созвучие в нашем деле.

В самых общих чертах и в стержневой своей сути метод сложился к 1970 г. . Первое издание монографии «Терапия творческим самовыражением» вышло в 1989 г. . В 2003 г. вышло коллективное руководство по применению метода (не только в медицине) .

Первое издание монографии

2. Настоящий метод как отечественная, проникнутая естественно-научным (клиническим) мироощущением (клиницизмом), терапия творческим самовыражением обозначен во всех трех изданиях «Психотерапевтической энциклопедии» под ред. Б.Д. Карвасарского (1998, 2000, 2006) , в томе «Клиническая психология» в «Психологическом лексиконе»/ под общей редакцией А.В. Петровского и в некоторых других изданиях как «терапия творческим самовыражением Бурно» (ТТСБ). Сегодня это - метод-школа со многими государственными учебными пособиями и защищенными диссертациями. Метод вошел в государственные унифицированные программы непрерывного профессионального образования по специальностям «Психотерапия» (1990, 2005) и «Клиническая психология» (2000) . Мне неловко здесь упоминать в названии данного метода свое имя, но иначе можно запутаться: «терапия творческим самовыражением» сегодня нередко понимается широко; например, как разновидность или другое название арт-терапии.

3. До сих пор многие коллеги устно или в печати обнаруживают непонимание существа ТТСБ, считая этот метод-подход не только вариантом арт-терапии, но и особым вариантом экзистенциально-гуманистической психотерапии, результаты которого возможно обрабатывать статистически, в диссертациях. Еще чаще метод полагают возрождением давней «клубной» терапии увлеченностью (побуждение пациентов культработниками к разнообразному целительному творчеству). Некоторые авторы даже считают, что это и вовсе не метод, а «просто жизнь» [напр. 4, с. 158]. Все эти выше перечисленные, более или менее сложные, направления, приемы терапии духовной культурой, несомненно, по-своему помогают многим пациентам (хотя и здесь, бывает, случаются неудачи, осложнения, если воздействие не отвечает клинике). Так же могут серьезно помогать в особых жизненных формах культура, общественные события, любимая работа, живое общение с природой и с людьми. И все-таки, думается, только ТТСБ, на сегодняшний день, может организовать эту помощь средствами духовной культуры клинически продуманно, научно-дифференцированно для различных диагностических групп психиатрических пациентов, не выпадая из классической клинической психиатрии с ее дифференциальной диагностикой, показаниями, противопоказаниями, а современно преломляя, обогащая сегодняшнюю, при необходимости психофармакотерапевтичеcкую (осторожную к лекарствам), психиатрию особой клинической психотерапевтической одухотворенностью. «Терапия духовной культурой» («направление в психотерапии»), как справедливо полагает Юрий Иосифович Полищук , в виде «терапии творческим самовыражением М.Е. Бурно» помогает пациентам следующим образом. «Лечебные эффект терапии творческим самовыражением достигается за счет положительного влияния высоких духовных ценностей, эстетического восприятия и переживания красоты и величия природы, творческой переработки произведений искусства, созвучных переживаниям пациентов. Это метод лечения творческим вдохновением и радостью творческих достижений, способ самовыражения и самоактуализации личности, способ совладания с болезненным состоянием» (с. 130-131). Для Ю.И. Полищука, одного из самых тонких наших клиницистов, терапевтическая одухотворенность (терапия духовной культурой) должна быть естественно включена, интегрирована сегодня в психиатрию, психотерапию.

Указанное выше частое непонимание ТТСБ коллегами-психотерапевтами объясняется, думаю, не только затрудненной информативным богатством мировой литературы и, прежде всего, в Интернете, возможностью в наше время изучать, в том числе, наши (ТТСБ), работы, но, главным образом, неспособностью слушать и слышать, понимать клиницизм. Это непонимание объясняется, как убедился, иным природным складом ума многих коллег, особенно психологов. Так, впрочем, должно и быть. Я ведь и сам не понимаю многое из того, что пишут. В частности, не понимаю, почему научные идеи могут возникать лишь как самособойные теоретические построения с последующим практическим применением, почему свои научные идеи не могут рождаться в гуще лечебной практики.

4. Существо ТТСБ - помочь, прежде всего, дефензивному человеку, дефензиву (человеку с более или менее сложным переживанием своей неполноценности, с тягостным чувством преувеличенной вины перед людьми и природой, прежде всего, душевнобольному или, реже, душевноздоровому), человеку, запутанному в себе самом, осознать, прочувствовать себя одухотворенно-творческим, неповторимым и достаточно полноценным собою, - исходя из особенностей природы своей души , помочь обрести свою , по возможности, общественно-полезную, целительную жизненную дорогу, свой жизненный смысл, в согласии со своим делом, своими людьми, своими животными, деревьями, травами. Помочь такому человеку быть тем, кто он есть природой своей, но во имя добра и в наиболее совершенном смысле, что целительно для дефензива тем, что дает ему вдохновение. Это древнее, известное естественно-научное положение. Новое же состоит в том, как практически это сделать, в детальном профессиональном «развязывании», развитии некоторых неясных узлов клинической психиатрии, характерологии - для нашей помощи дефензивным людям. Речь идет о тягостных болезненных сомнениях , тонкостях деперсонализационного расстройства , о специфической сути (ядре) каждого характера (в том числе, «шизофренического» («полифонического»)) и т.д. Именно это является содержанием работ по ТТСБ - моих и моих последователей. Пациенты с помощью психотерапевта посильно, в разнообразном творческом самовыражении, изучают известные природные характеры, картины, в основном, хронических, душевных расстройств. Постигая эти общие, повторимые, природные характерологические, клинические ориентиры, опираясь на них, человек приходит к светлому переживанию своей уникальности, ощущению силы своей слабости. Да, я тревожно-сомневающийся (психастенический), к примеру, человек, но неповторимый, уникальный. Переживание этого неповторимого своего и есть целительное творческое вдохновение, содержательная встреча с собою, несущая в себе смысл, любовь, опора в жизни (особенно для дефензивного человека). Светлая самоидентификация теснит травмирующую аморфную тревожную депрессивность в душе. И это достигается естественно-научным (клиническим) воздействием, наблюдением, изучением, размышлением, переживанием. Не теоретической (там, где психотерапевтическая концепция реализуется в психотерапевтические техники) дорогой, а дорогой естественно-научной, дорогой естественно-научного одухотворенного материализма (клиницизма) .

5. Естественно-научный материализм (термин и суть подхода дал английский физик Джон Тиндаль в конце 19 века), как справедливо полагал Владимир Ильич Ленин, - «стихийное, несознаваемое, неоформленное, философски-бессознательное убеждение подавляющего большинства естествоиспытателей в объективной реальности внешнего мира, отражаемой нашим сознанием» [цит. - 47, с. 191]. «Стихийное» - пожалуй, до поры, до времени. Ленин считал этот подход, тесно связанный с философским материализмом, - “«стыдливым» и недодуманным до конца материализмом” [цит. - 47, с. 191]. Нет-де последовательного ответа на энгельсовский «высший вопрос всей философии» , (первичен дух или первична природа?) . Нет в этом подходе воинствующего материализма, то есть материализма, стремящегося идеализм победить. Таковы, например, с точки зрения Ленина, стихийные, «стыдливые» материалисты: Дарвин, Бутлеров, Корсаков, Эрнст Кречмер, Ганнушкин. Для Ленина же философский идеализм, в конечном счете, - «пустоцвет» на дереве полнокровного познания .

Естественно-научный материализм (додуманный, по моей возможности, «до конца») есть философская основа ТТСБ и, по-моему, всей классической клинической психиатрической психотерапии. Исходя, прежде всего, из природы клинической психопатологической картины, включающей в себя личностную почву, психотерапевт воздействует на душевное состояние пациента (даже в самых тонких, глубинных его движениях) и из души - на все тело, помогая природе человека защищаться совершеннее от внешних и внутренних (например, конституционально-генетически обусловленных) влияний. Это понимание психотерапии несколько отлично от понимания Владимира Евгеньевича Рожнова . Так думаю, чувствую как клиницист. Но я обычно отодвигаю в сторону вопрос о том, что же на самом деле , независимо от мироощущений разных людей, первично или вторично, - материя или дух? Тело человеческое - источник или приемник духа? Это, по-моему, останется вечной Тайной . Да, природа, для меня, существует независимо от нас, но один человек, как и я, склонен чувствовать своей особой природой, что подлинная реальность есть природа-материя (например, циклоид у Э. Кречмера), а другой - дух (шизоид - у Э. Кречмера) . И оба, каждый своим делом, к которому природой своей души предрасположен, необходимы Человечеству. Пусть материалист чувствует тело свое источником своей совести, а идеалисту совесть посылается свыше. Думаю, что каждый из них по-человечески по-своему прав.

6. Итак, ТТСБ не есть древняя терапия увлеченностью . И не есть Арт-терапия , всегда основанная на психологических (теоретических) концепциях (в основном, психодинамических, экзистенциальных), приемах, техниках. «…Приемах, - как полагает лидер отечественной арт-терапии Александр Иванович Копытин, - помогающих клиенту выражать свои чувства и мысли в художественной форме и осознавать связь изобразительной продукции с содержанием своего внутреннего мира» . Арт-терапевт при этом идет по дороге своей той или иной концепции «мимо» клиники, «мимо» характеров, не от природы, а от духа. Современные американские психологи Джеймс Прохазка и Джон Норкросс, «преданные духу интеграции», сконструировали психотерапевтическую транстеоретическую модель, «черпающую из всего спектра основных теорий» . А.И. Копытин на основе этого универсального психологически-психотерапевтического подхода сравнил разнообразные формы, модели, в основном, «эмпиричной», противоречивой, наполненной элементами психоанализа, экзистенциализма и т.д. арт-терапевтической практики, и разработал свою единую методологическую основу для системной арт-терапии в психиатрии. В этой системной арт-терапии открывается бесконечная россыпь разнообразных психологических деталей и формализаций, которые покажутся иному, мало сведущему в психологических фигурах, клиницисту, привыкшему к живым жизненно-земным клинико-психотерапевтическим описаниям, жизненно как бы само собой разумеющимся. Однако есть особая теоретически-психологическая, «математическая» красота в том, что, например, изобразительные средства возможно рассматривать под знаком «триадичности транзактных конфигураций» (то есть взаимодействие может быть не только прямым, но и через художественные материалы и образы, между специалистом, пациентом и участниками группы). Имитация , например, связана с наблюдением за художественной работой друг друга, а с помощью интернализации , наблюдая художественную экспрессию других членов группы, усваиваешь более зрелые способы реагирования. И т.д. . Так, думается, возможно подчеркнуть и в этих элементах практической работы концептуально-психологическую особенность арт-терапии (в т.ч. системной), ее мироощущенческое, философское отличие от клинической классической психотерапии (и ее части - ТТСБ). ТТСБ основывается также на естественно-научном, художественно-научном мироощущении, мировоззрении.

ТТСБ в основе упомянутого выше А.И. Копытиным «внутреннего мира» пациента видит-чувствует-полагает не дух, выраженный в схемах, системах, символах, а природные особенности души, характера. Идет от чувства первичности природы, а не от изначального духа. В ТТСБ возможно и научное лечебное творчество, и лишь творческое (по-своему ) общение с людьми, исходя из их и своего характеров, из клинической психопатологической картины. Все это чуждо и экзистенциальной, гуманистической психотерапии. Там не занимаются изучением природных характеров, дифференциальной диагностикой. Нас роднит лишь преклонение перед высшими духовными ценностями (совесть, смысл, ответственность и т.д.), но происхождение их и соответственно духовную психотерапевтическую помощь мы здесь мыслим по-разному.

Т.о., творчество в ТТСБ - лишь средство (хотя и необходимое) для постижения своих душевных природных особенностей, опираясь на которые человек, по возможности, общественно-полезно, целительно для себя, как бы «вписывается», интегрируется в сложную жизнь Человечества. Для того, чтобы ощутимо понять, прочувствовать природные особенности своей души, что ты можешь, что ты есть, надобно что-то «от души», по-своему (т.е. творчески), нарисовать, написать, сыграть на сцене и т.д. Английский философ XVII века Джон Локк в незаконченной работе «Об управлении разумом» отметил по этому поводу: «Никто не знает силы своих способностей, пока не испытал их». И вспоминает из Вергилия: «Множатся силы (обретаешь силы) в движении» («Viresque acquirit eundo» . Последнее есть 3-е древнее положение, на которое опирается ТТСБ - после «Познай самого себя» («Nosce te ipsum») и «Для каждого свое» («Suum cuique»). Понятно, что эти вечные положения преломлены, проникнуты здесь естественно-научным мироощущением.

Э. Кречмер

П.Б. Ганнушкин

В. Кречмер

7. ТТСБ исходит, прежде всего, из работ немецкого психиатра-психотерапевта Эрнста Кречмера (Ernst Kretschmer) (1888-1964) и отечественного психиатра Петра Борисовича Ганнушкина (1875-1933).

Э. Кречмер (1934, 1975) как психотерапевт уже прямо отмечал, что «не конституция сама по себе, но нахождение или ненахождение соответствующего жизненного поприща является судьбой, и здесь лежат психотерапевтические задачи» (психотерапевтическая естественно-научная (не теоретическая) концепция «созидания личности по ее конституциональным основным законам и активностям» .

8. Сын Э. Кречмера Вольфганг Кречмер (1918-1994), с которым мы были дружны последние 20 лет его жизни, своей Синтетической психотерапией (1958, 1963) стремился обогащать, развивать, в сущности, советами пациентам, заданиями, естественно-научную концепцию отца, включая в психотерапевтический процесс в психиатрии биологическое, психологические и духовное: от «упражнений» до «положительных переживаний и творчества». Вадим Моисеевич Блейхер и Инна Вадимовна Крук , тоже знавшие Вольфганга Кречмера, писали о его методе следующее. «Метод развивает психотерапевтическую концепцию Е. Kretschmer’a (1934), делавшего упор на необходимости в процессе лечения привлекать факторы, влияющие на обретение больным собственной ценности, обусловленную этим силу, требуемую для осмысления жизненных задач» (с. 272). Однако ни Э. Кречмер, ни В. Кречмер не разрабатывали концепцию «созидания личности по ее конституциональным основным законам и активностям» как лечебную практику, не оставили ни специальных приемов, ни более или менее целостной системы. «Это жаль, но зависит от темперамента», - писал мне в свое время по-русски русофил В. Кречмер .

А.И. Яроцкий

С.И. Консторум

Гиппократ

9. Истоком ТТСБ являются и известные работы российского терапевта-психотерапевта Александра Ивановича Яроцкого (1866-1944), в которых он как одухотворенный материалист-интернист врачебными суждениями и практическими психотерапевтическими советами утверждал, что «интенсивные благородные душевные движения «могущественно» воздействуют на больное тело и врачи должны пробуждать их» .

И еще, ТТСБ не было бы без современной отечественной психиатрической клинической психотерапии, основоположником которой стал Семен Исидорович Консторум (1890-1950). ТТСБ есть, по сути дела, одухотворенная клиническая (естественно-научная) психотерапия внутри гиппократовой клинической медицины . Как и классическая клиническая психотерапия, ТТСБ открыта для всех других психотерапевтических подходов, методов (вплоть до технических, психодинамических, религиозных). Открыта в том отношении, что эти воздействия в своих элементах способны включиться в ТТСБ, если, клинически преломленные, отвечают клинической картине, способствуя лечебному творческому самовыражению. Например, новокузнецкий психиатр-психотерапевт Ксения Юрьевна Сосновская ввела в методику терапии творческим общением с наукой в ТТСБ элементы экзистенциально-гуманистической психотерапии, благотворно отвечающие определенному клиническому кругу пациентов .

10. Практика ТТСБ - индивидуальные беседы; домашние задания; «учебники» - Павла Валерьевича Волкова «Разнообразие человеческих миров» и мой «О характерах людей» ; группа творческого самовыражения в психотерапевтической гостиной; клинический театр-сообщество. Конкретные методики терапии творчеством, переплетающиеся между собою, суть следующие:

Психотерапевтическая
гостиная

1) терапия созданием творческих произведений;

2) терапии творческим общением с природой;

3) терапия творческим общением с литературой, искусством, наукой;

4) терапия творческим коллекционированием;

5) терапия проникновенно-творческим погружением в прошлое;

6) терапия ведением дневников и записных книжек;

7) терапия перепиской с психотерапевтом;

8) терапия творческими путешествиями;

9) терапия творческим поиском одухотворенности в повседневном;

10) терапия исполнительским творчеством.

«Творческий» - означает здесь всюду поиск , познание своих природных особенностей (аутистических (замкнуто-углубленный), психастенических (тревожно-сомневающийся) и т.д.), сказывающихся в общении с искусством, людьми, природой и т.д., - для обретения своей вдохновенно-творческой (по-своему ) неповторимой жизненной дороги.

11. ТТСБ, прежде всего, - для больных, страдающих людей. Страдающих тягостным переживанием своей неполноценности, несостоятельности, что сказывается в застенчивости, нерешительности, тревожной мнительности, неуверенности в себе, в склонности к тягостным сомнениям, в преувеличенном переживании своей вины перед близкими и миром. Все это проникнуто достаточно острым, жалящим самолюбием и называется дефензивностью (глубокой, терпимой или в границах практического душевного здоровья).

Дефензивность разного бывает происхождения: депрессивного, на почве патологического характера, у душевноздорового тревожного совестливого человека. Чтобы основательно помочь дефензиву нашим методом, важно подробно знать особенности его дефензивности. В случаях болезненных - клинико-нозологическую основу в известных тонкостях, личностную почву дефензивных переживаний. Тут своя сложная дифференциальная диагностика. Потому ТТСБ и есть клинико-психотерапевтический метод, что воздействуем на пациента профессионально средствами своей души в духе этого метода, исходя из живых особенностей клиники . Психолог же сообразуется в своей психологически-психотерапевтической помощи (в основном, - для душевноздоровых) не с клиникой (включающей в себя и личностную почву), а сообразуется - с какой-либо психотерапевтической концепцией (частица психологической теории). Эта сообразованность психотерапии с картиной души, на которую воздействуем, сохраняется и в случае душевного здоровья: психотерапевтическое влияние отправляется от подробно исследуемых здоровых дефензивных особенностей.

12. В некоторых тяжелых случаях с неостропсихотическими расстройствами (шизофренический или органический дефект, душевная ослабленность (например, раковая, старческая)), там, где изучать характеры, клинику уже не под силу, довольно бывает и одного только поиска себя без всякого конечного результата. Уже один поиск себя дает больному хотя бы слабый свет вдохновения. Этот поиск может практически сказываться просто в сравнении двух картин (репродукций) по просьбе психотерапевта (какая из них мне ближе, созвучнее).

13. Основательно, в тонкостях, применяющие ТТСБ специалисты не считают себя дилетантами в искусстве, поскольку не пытаются размышлять искусствоведчески. Мы по-своему (исходя из клиники) опираемся в нашем деле на искусство, художественную литературу, зоологию, ботанику и многое другое, не являющееся непосредственно предметом изучения в клинической психотерапии. Опираемся так, как соматолог по-своему опирается на физику и математику в своих приборах, дабы с их помощью помочь страдающим людям.

14. Примеры того, как характерологически по-разному творчески выражают себя в ТТСБ (например, в творческой фотографии) разные женщины - в поисках себя, своих природных основ, своих (творческих, по-своему ) переживаний, интересов, занятий, в поисках своих (тоже сообразных своей природе) способов общения с людьми, в поисках своей любви, своего жизненного пути, своего смысла.

Студия целебной
живописи (разновидность
группы творческого
самовыражения)

15. Рисунки тоже разных женщин. Здесь можно было бы подробно говорить о том, в чём ценность каждой разновидности характерологического творческого самовыражения, как это связано со своей дорогой в жизни, своим смыслом жизни. Это и происходит в наших психотерапевтических занятиях.

16. Долгосрочная ТТСБ продолжается 2-5 лет, краткосрочные варианты - от недели до 4-х месяцев.

Сформировавшийся в ТТСБ творческий стиль жизни (хотя бы в элементах) способствует становлению стойких компенсаций при психопатиях с дефензивностью (специфических расстройствах личности - по МКБ-10) или становлению стойких малообратимых ремиссий при шизотипическом расстройстве (по МКБ-10). ТТСБ в своих особых вариантах приводит к посветлению душевного, духовного качества жизни и при шубообразной шизофрении (вне шуба, даже с отчетливым дефектом) (метод психиатра-психотерапевта Инги Юрьевны Калмыковой), в паллиативной помощи ослабленным онкологическим пациентам (метод онколога-психотерапевта Татьяны Витальевны Орловой) и т.д. См. о применении ТТСБ при различных болезненных расстройствах . ТТСБ может глубинно помогать духовно сложным, образованным взрослым людям и, в своих элементах, может ощутимо помогать школьникам и детям в детском саду. В одних случаях (например, глубокая психастеническая психопатия), бывает, необходимо проникнуть вместе с пациентом в детали характера, дифференциальной диагностики, в частности, с целью успокоить его тревогу по поводу шизофрении, которую у себя подозревает, и помочь тоньше войти в естественное, органичное для него, психастеническое творчество. В других, например, тяжелых шизофренических случаях, довольно и одного нескончаемого поиска своего характера, поиска, помогающего все яснее чувствовать себя собою даже «под ошибочным характером». Но везде остается стержень ТТСБ - опора на природу души, картину характера (например: «у меня характер Пушкина, а у него характер Лермонтова», «у меня характер Оленя, а у него характер Лисы» и т.д.).

17. Уютная обстановка психотерапевтической гостиной с чаем, свечами, малым светом, тихой музыкой, слайдами смягчает тревогу застенчивых наших пациентов. Нет у нас «горячего стула», на котором в психологических группах человек рассказывает не близким людям о себе, и даже нет необходимости каждому пациенту говорить за столом, что-то свое, обсуждая какую-нибудь тему. Захочется сказать - скажет, а то можно и много вечеров пить чай с пряниками, смотреть слайды и слушать разговоры, вбирать их в себя, привыкать. У нас есть и специальная памятка для тех, кто пришел впервые в гостиную, в группу творческого самовыражения. Вот эта памятка.

Памятка врачу и пациенту нашей кафедрально-диспансерной амбулатории
(О напутствии человеку, однажды вечером впервые вступающему в группу
творческого самовыражения в психотерапевтической гостиной)

Не опаздывая, в 17 часов, в четверг или в пятницу (усложненная группа), входите смело в психотерапевтическую гостиную. Поздоровайтесь со своими будущими товарищами по группе, скажите, что первый раз пришел (пришла), спросите, где там можно сесть за стол или во втором ряду, в кресло. По возможности, пусть это впредь будет Ваше место в гостиной.

На первых для Вас занятиях можно ничего не говорить. Только слушайте психотерапевта и товарищей по группе, пейте чай, ешьте конфеты, печенье и т.д. Читая дома книги о характерах, постепенно, молча втягивайтесь в работу группы, пока не захочется участвовать в разговоре товарищей и психотерапевта.

Поначалу попробуйте ничему не удивляться, стараться понять происходящее (в том числе, вспоминая прочитанное дома), постарайтесь довериться этому праздничному лечению в гостиной с чаем, свечами, слайдами, музыкой. Понимание, благотворное переживание происходящего придет само собою. И, надеемся, поможет Вам.

Цель любого занятия, независимо от его содержания, состоит в том, чтобы помочь человеку, вольно или невольно, изучать свои душевные природные особенности (характер, душевные расстройства, душевные трудности), сравнивая себя по характеру с товарищами по группе, с известными художниками, писателями, композиторами и другими творцами прошлого. Все это происходит для того, чтобы скорее придти, опираясь на свои, более или менее стойкие, особенности, переживания, к своему творческому самовыражению (выполнению какого-либо дела по-своему, неповторимо по-своему ). Характеры и душевные расстройства (депрессия, навязчивости и т.д.) - лишь ориентиры, помогающие постепенно проникнуться своим, свойственным своей природе, смыслом существования, своим неповторимым, уникальным «Я». Это переживание своего неповторимого в душе, поступках - есть основа творчества и само творчество. Это есть то, что освещает, поднимает душу, наполняет творческим вдохновением, ослабляя болезненную тревожно-депрессивную напряженность и другие расстройства настроения, сообщая человеку его жизненный смысл среди людей и природы, вообще делая жизнь более ясной, осмысленной, понятной, уверенной, светлой. Да, вот это мне по-настоящему близко, это моё, вот для этого и живу, вот это буду делать в жизни, с этими людьми буду вместе, по этой дороге пойду дальше. И т.д.

Однако встречаются пациенты с такими тяжелыми трудностями общения, что не могут присутствовать в группе, даже молча. Гнетет их тягостное острое напряжение-застенчивость в душе и теле. Для них специально создан в нашей кафедрально-диспансерной амбулатории доктором Любовью Александровной Тарасенко вариант индивидуальных занятий с пациентами в надежде в дальнейшем все же приглашать таких пациентов в группу .

18. Одни дефензивы желают в точности знать в ТТСБ свой диагноз, другие им мало интересуются, им важен (и то - приблизительно) лишь характер (свой и некоторых других людей). Мы стоим на том, чтобы устанавливать людям, ушедшим из жизни и себе самим не диагнозы, а лишь примерные характеры и синдромы (например, «депрессия»). Этого душевного ориентира достаточно для поиска своего пути в творчестве и в жизни. Характеры, болезни ныне здравствующих людей (в том числе, писателей, художников, ученых, государственных деятелей) вообще запрещается обсуждать. Названия характеров, болезней предпочитаем произносить без психиатрических корней (например, «замкнуто-углубленный» вместо «шизоид») ), учитывая, что в сегодняшней нашей жизни, с частой безответственностью к слову, сплошь и рядом в подобных случаях научные термины толкуются как нечто тяжелое душевнобольное. См. так же об этом ниже, в пункте 22.

Однако для погружения в патографию, конечно, нужно знать и классические названия патологических характеров, болезней, иначе патографические работы будут нам мало понятны. Изучение в ТТСБ патографии , несомненно, смягчает стигматизацию. Даже тяжелый душевнобольной, убедившись в нашей амбулатории в том, как много среди гениев и талантов душевнобольных, улыбаясь, соглашается «пребывать в этой компании».

19. Иногда, даже одно только недолгое пребывание в атмосфере нашей группы, без видимого участия в работе группы, дает новенькому дефензивному пациенту прилив творческого вдохновения-облегчения. Но обычно все же необходимы месяцы групповых занятий или интенсивные индивидуальные встречи по Л.А. Тарасенко , чтобы в душе поселился более или менее стойкий свет творческого стиля жизни (психотерапевтические встречи с психофармакотерапией или без). Занятия наши (в их не упрощенном виде) должны быть вдохновенной углубленной работой души всех присутствующих в психотерапевтической гостиной. Это, в сущности, праздничная, но и трудоемкая, школа творческого самовыражения. Так, существо занятия «Ламарк и Дарвин» состоит в том, что общими усилиями обнаруживается в анализе научного творчества этих натуралистов взаимодополняющее характерологически разное. Благодаря своим отчетливым аутистическим свойствам Ламарк смог совершить одни определенные важнейшие открытия и не смог понять другое важнейшее. Это другое, недоступное Ламарку по его природе, сделал благодарный Ламарку за то, что тот совершил, Дарвин. Сделал своим иным, особенным научным психастеническим душевным складом, при довольно низкой своей работоспособности, весьма слабой механической памяти, переживая и эти свои «посредственные» способности. Настоящие факты оказались важными для многих дефензивных пациентов - для понимания ими особенностей научного ума вообще, особенностей собственных и особенностей других людей. Многое стало им яснее, они сделались мягче, даже, некоторые, глубже, терпимее, не только в свой работе, но и в отношениях с близкими людьми, сослуживцами. Существо занятия «Смерть Ивана Ильича» по повести Льва Толстого - помощь дефензивно-тревожному, почти постоянно удрученно-трагически думающему о предстоящей (рано или поздно) смерти человеку, помощь пациенту заблаговременно готовиться к этой неизбежности, как готовился и сам Толстой. Существо этой помощи для тех, кому она характерологически созвучна, - стремиться, по возможности, жить по-своему, творчески, сбрасывая с себя «хомут» (слово Толстого) банальностей, мишуру кажущейся приятной безликости. И тогда накапливается в душе свое, неповторимое и целебно, содержательно светится, потому что это - неповторимое, уникальное. Это и есть творческое вдохновение с Любовью и Смыслом, состояние, в котором нет трагического переживания предстоящего ухода, нет страха смерти. Ивану Ильичу пришлось по кусочкам собирать эту, как он назвал, «радость», вспоминая, например, из детства, как был наказан, а мама принесла пирожки.

В наших занятиях не звучат психотерапевтические техники в обычном их понимании, а происходит живая психотерапевтическая жизнь. Не «интенсивная терапевтическая жизнь», как у Александра Алексейчика , а творчески-вдохновенная, с постоянной естественно-научной оценкой характерологического, с доброжелательным тихим деятельным светом Любви и Смысла. Это не игра-техника. Въедливые души дефензивных пациентов обычно тянутся к правде жизни. И не так важно, предрасположен человек природой своей к религиозному мироощущению или он по природе атеист. В ТТСБ нет победителей и побежденных. В наших занятиях в уютной полудомашней обстановке дефензив проникается, рано или поздно, повторяю, уточняю, светом творческого вдохновения, смягчающим, приводящим в целительную стройность его тревожно-депрессивное расстройство. Такого рода многие занятия способствуют целительному, жизненному духовному обогащению, развитию наших дефензивных пациентов. Пациенты обретают убежденность в особой силе своей слабости.

20. Абсолютным противопоказанием к ТТСБ остаются более или менее острые тоскливо-депрессивные расстройства, усиливающиеся в уютной (чай, свечи, творчество, изучение характеров) обстановке психотерапевтической гостиной (в группе творческого самовыражения) - до суицидальных желаний уйти из этого мира «завидно здоровых счастливчиков».

21. С одной духовно сложной, тонкой, образованной, творческой женщиной из Латвии (Рига) (наполовину латышкой, наполовину эстонкой) психотерапевтически переписываюсь уже много лет. Мы никогда не встречались, но ей серьезно помогают мои книги . С ее разрешения снова помещаю в своей работе, думается, важное для нас место из ее недавнего письма мне. «Рывками перечитываю Вашу книгу о театре-сообществе («Клинический театр-сообщество в психиатрии» (2009) - М.Б.). Знаете, это кому-нибудь, может, покажется нелепо, но я очень довольна своим (следует название серьезного расстройства, которое установила у себя, читая книгу. - М.Б.). <…> Таким образом, духовно чувствую свою принадлежность к какому-нибудь сообществу - может быть, больше, чем любому другому… Думаю, больше всего я «психастеноподобный романтик-сказочник». Только бы здесь нашелся кто-нибудь из врачей, так тонко понимающий… Кажется, все Ваши усилия здесь в советское время посеять свое «разумное, доброе, вечное» попали в очень-то каменистую почву, воспринимались очень поверхностно. (В молодости нередко читал в Риге лекции о психотерапии тяжелых больных. - М.Б.). Так я заключаю по высказываниям некоторых даже профессоров. Не понимают, что ТТС - не просто способ заполнять свободное время, не увлечение, а серьезное лечение, которое нам так нужно. Вот и занимаемся сами как получается».

22. Важнейшее правило ТТСБ - не обсуждать с пациентами и душевноздорвыми людьми, которым помогаем в ТТСБ, как уже подчеркнул, характеры и диагнозы ныне здравствующих (в том числе известных) людей, если они сами не оказались в группе и не против такого обсуждения. И не выносить за пределы нашей группы-сообщества, как именно характерологически оцениваем друг друга, памятуя о том, что в нашем обществе пока еще не часто встречается уважение к человеку с болезненными трудностями души как к личности, нередко своеобразной, творческой, нередко душевно более богатой, нежели обычные, т.н. «нормальные» люди. В связи с этим и следует в ТТСБ и в жизни, в основном, применять названия характеров без классических клинических (психиатрических) корней. Так, житейское название «замкнуто-углубленный» шире термина «шизоид», включая в себя и тяжелого шизоидного психопата и здорового человека с подобным рисунком характера без патологической выраженности. Так же не «опсихиатричивают» в жизни такие названия характеров, как «тревожно-сомневающийся», «авторитарно-напряженный» и т.д. .

23. Дефензивные пациенты, получившие существенную помощь от ТТСБ, иногда благодаря многолетним занятиям, по-разному относятся к ТТСБ как к психотерапевтическому методу, который (именно он, а не что другое) счастливо преобразил их жизнь. Многие (в том числе, эндогенно-процессуальные пациенты) убеждены в том, что метод подарил им жизнь. Помог научиться жить сообразно своей природе, чувствовать себя собою, «возделывая свой сад» в творческом вдохновении с Любовью и Смыслом. Называют это углубленное лечение вторым или главным университетом. Но в некоторых случаях пациенты (особенно те шизоидные пациенты, «теоретики», которые не терпят ни малейшего вмешательства извне в свой душевный, духовный порядок-гармонию), склонны полагать, что доктор лишь посоветовал им изучить некоторые книги, благодаря чему они сами увидели жизнь, отношения между людьми, собственные внутренние конфликты, увидели-поняли отчетливее, научнее. В сущности, сами ко всему этому и пришли, изучая характеры. Множество «прожитых» групповых и индивидуальных занятий с врачом, на которых пациент входил, через горячие несогласия, споры, в детали нового, сложного для него целительного понимания жизни, не кажутся им серьезной помощью. Другое дело - работа с психологом (например, с помощь психотерапевтических техник), опирающаяся на контракт. Но если предложить такому пациенту закончить раньше времени наш «научно-художественный» психотерапевтический курс, пациент отчаянно протестует и, в конце концов, соглашается с необходимостью и важностью для себя этого курса, с тем, что без психотерапевта тут мало бы что получилось.

24. ТТСБ как метод естественно-научный, «земной» привлекает к себе, тем не менее, многих российских идеалистически-аутистических пациентов (шизоидов, даже больных шизофренией с острой психотикой, c мощным аутистическим радикалом), благодарных методу за то, что приближает их к почве, природе характера, природе душевных расстройств, помогает, хотя бы на время, выйти на эту твердую землю из высот заоблачного духа, космически-изначальной духовности. Приведу по этому поводу мою развернутую консультацию на конференции (пациентка Н., 1964 г.р., 45 л.), 6.11.2009.

Пришла на конференцию в элегантном скромном платье, высокая, стройная. Виделось, что для нее это важное событие. Правда, при всей своей тонкой одухотворенности объявила участникам конференции, что, видимо, не так уж интересна нам, потому что «шизофреничка с острыми психозами и инвалид второй психиатрической группы». Рассказала, что в детском саду с 5-лет, уединившись, читала толстую книгу сказок, а в школе сделалась очень живой. Лет до 15-ти была «синтоноподобной аутисткой» (выражение это составила, читая работы о ТТСБ), поскольку «ко всему относилась углубленно, изучала всякий предмет до подробностей» и в то же время была общительной, веселой победительницей многих олимпиад, «от гуманитарных до математических». Беспрерывно читала, даже ночами под одеялом с фонарем. Мама, экономист, заставляла ее гулять. В 15 лет без понятных причин «навалилось» тягостное переживание своей неполноценности. Вскоре романтически полюбила артиста («по фильму») и одновременно - свою подругу. В то же время, страдая «комплексом неполноценности», была охвачена темой «герой и толпа», испытывала неприязнь к массе обыкновенных людей и преклонение перед людьми театра, живописи, литературы. Психологию и психиатрию презирала: «они лезут туда, где царствовать должно лишь искусство». «Чувствовала человеческое как духовное, и было неприятно рассматривать тело человека со всеми его анатомическими подробностями». Любила поесть, но чувствовала «пищевые радости» как «чисто душевное, отделенное от тела». Готовить уроки с 15-ти лет почти перестала, продолжая получать одни пятерки. «Все отчетливее чувствовала главенство мира божественного над всем остальным, остальное - небытие». «Будущее представлялось жизнью в исключительно божественно-творческом мире - неважно, где буду учиться или работать». Написала такое вступительное сочинение в МГУ, что стали уговаривать ее туда поступить, когда вдруг отказалась сдавать устный экзамен, потому что решила ехать с подругой «отдыхать» на Волгу. После Волги стала пьянствовать «за компанию». В течение 6-ти лет почти каждодневно в больших количествах поглощала водку, коньяк, работая тут и там на простых механических работах (подносила что-то, чистила и т.д.). МГУ «презирала за отсутствие в нем божественно-творческого». Вскоре вдруг решила поступить «хотя бы в МГУ», «поступила на искусствоведение и стала изучать любимого Врубеля». Научный руководитель не посчитал ее работы о Врубеле искусствоведческими, предложил поменять тему - изучать художников «Мира искусств». Отказалась: «мне надо полюбить художника, чтобы его изучать». На 4-м курсе Университета, в 26 лет (1990 г.) «сошла с ума». В течение двух недель «входила в свой психоз»: все отчетливее слышала внутри себя все, что происходит, о чем говорят во всех странах света. Дома, у окна, слушала этот «шум больших идей». Так проникалась голосом диктора радио, что, не зная, не видя его, «знала, чувствовала через обертоны его голоса его сложные переживания, его судьбу». А люди на экране телевизора не прямо, но украдкой поглядывали на нее, намеками разное ей сообщая. Н. стала чувствовать себя одновременно самыми разными людьми, переживая их настроения, заботы. Сделалась, наконец, «всеми людьми на свете, в том числе, и Анной Ахматовой». С восторгом погружалась в это «всевидение» и «всечувствие» и «зверски» относилась ко всем, кто мешал этому, разговаривая с ней, вторгаясь в ее мир. Лишь позднее научилась она жить одновременно в двух мирах - психотическом и реальном. Однако реальное было теперь особенно неприятно. Воспринимала тело как «навязчивую органику», «жила одним духом, слушая внутри себя пение птиц из других стран». Вспоминала, как Врубель писал жене из больницы, что жена должна быть счастлива, воспринимая от него его тайные сказочные потоки. Н. искала «сущность Бога», убежденная в том, что «Ленин ошибся». Полагала, что «основной вопрос философии вопрос о сущности Бога, а не о том, что вторично, что первично». Чувствовала, что через нее «действует Таинство». Состояние это продолжалось 3 недели и закончилось «под лекарствами» в Психиатрической больнице № 3 им. В.А. Гиляровского, «превратившись в длительную тоску». До 1997 г. было еще несколько подобных острых приступов, потом приступы стали «поглуше», но между ними пребывала либо в «возвышенном», либо в «тоскливом» состоянии, но приглушенном лекарствами. Нигде не работает, с 1997 г. - II группа инвалидности по психическому заболеванию, постоянное лекарственное лечение в ПНД. Лекарства принимала беспорядочно: сама уменьшала дозы, а то и месяцами жила без лекарств. Никогда не могла и теперь не может примириться с тем, что лекарства «глушат душу», которую она старается «бережно нести в руках, как младенца». В мае 2009 г. «напала» на мои книги о характерах людей, о терапии творческим самовыражением, «жадно уцепилась за них», но, как считает, «истинное облегчение почувствовала лишь здесь, в нашей амбулатории. Объясняет эту помощь следующим образом. «Меня стало впервые тяготить мое духовное мировоззрение. Благодаря Вашим книгам и особенно занятиям здесь, поняла, что существует и иное мировоззрение - материалистическое, естественно-научное, и они, оба этих мировоззрения, не исключают, а дополняют друг друга. Это новое для меня мироощущение идет от тела, а не от духа, и нужно только дать себе почувствовать его, как это рассказано у Мандельштама: на стекло вечности уже легло мое дыхание, мое тепло». Н. поняла, почувствовала, что это такое - «ходить телом, общаться с людьми, что есть реальный мир». «Благодаря тому, что у нас здесь происходит, возвращаюсь к реальному миру из мира потустороннего, шизофренического. Он, этот реальный мир, есть! Но я нуждаюсь в постоянном напоминании о том, что и реальный мир есть. Терапия творческим самовыражением ненавязчиво напоминает мне об этом. Благодаря этому происходит перестройка моего мировоззрения в нужном мне направлении. Здесь, в нашей психотерапевтической гостиной, я как бы возвращаюсь в свою молодость, в университет, там тоже были слайды картин… Деликатно тянут меня здесь, у вас, к земле. В мире идеализма я расплываюсь, а здесь мне дают язык, понятия, чтобы почувствовать мир тверже, определеннее. Характеры, что изучаю, - островки в океане знаний о человечестве. В том, моем, океане одна вода, а тут островки. Можно ступить на остров и тогда увереннее, тверже себя почувствовать. Особенно полифонические картины на слайдах дают чувство земли. Мне стало лучше, увереннее…»

В клинической беседе душевно разлажена: сердита, агрессивно-раздражительна, кричит зло в группе на каждого, не согласного с ней, и тут же мягко, доверчиво смотрит на того, на кого только что сердилась и говорит ему нежные слова благодарности за разговор. Философия для нее превыше всего, а чувственность - «презренная грязь». Разлад и в мимике и в неуклюжих телодвижениях. Беспомощная, даже милая, в своей однотонной, гипомимической раздражительности.

Диагноз: Шубообразная шизофрения. Шубы преимущественно парафренно-аффективной структуры, ремиссии со сложными субпсихотическими (или дистимического характера) переживаниями. Талантливый дефект. Несомненное посветление качества душевной жизни в процессе нашей психотерапии, которую необходимо продолжать.

25. Соборность («духовная общность многих совместно живущих людей» , их открытость друг другу с готовностью друг друга понять и душевно принять, если нет в тебе безнравственности) свойственна и ТТСБ. Это - национально-психологическая (российская) особенность нашей сердечной коллективно-групповой психотерапии. Соборность сказывается и в том, что ТТСБ не только принимает в себя все нравственные психотерапевтические подходы, воздействия, преломляя их в своем, клинико-креативном, отношении, но и принимает в себя, в свои попытки помочь все характерологические и вообще клинические (но не безнравственные) расстройства, трудности, обычно более или менее дефензивные, нуждающиеся в этой особенной психотерапевтической сложной помощи.

Мы говорим в нашей лечебной работе о характере в самом широком смысле, включая в это понятие все характерологические «наросты» в виде расстройств настроения, навязчивостей, сверхценных идей, тесно связанных с характером, растущих из его «почвы». Но, не включаем, даже в широкое понятие характера, остропсихотические расстройства (бред, галлюцинации, острая тоска и т.п.), занавешивающие характер остропсихотической занавеской, искажающей мир.

В процессе нашей работы, изучая людей, стараемся помочь некоторым из них изжить обычную поначалу убежденность в том, что каждый должен понимать и чувствовать, «как я сам», стараемся убедительно показать, что нет «плохих» и «хороших» характеров, что нет единой «правильной истины», что каждый по-своему прав, если он только не безнравственник.

26. Дух и характер - особая сложная тема в ТТСБ. Среди разнообразных дефензивных пациентов у нас немало аутистов и полифонистов с мощным аутистическим радикалом. Для них оказывается весьма существенным изучение своего характера - и именно это помогает им выяснить важное для них отличие Духа от характера.

При этом Дух, особенно в мироощущении утонченной сложной аутистической натуры, остается главенствующим неповторимым изначальным Духом, который, несомненно, сильнее характера. Но характер (природа) всё же повелевает, и бороться с ним бесполезно. Стихотворение поэтессы и коллеги психотерапевта Татьяны Славской , по-моему, замечательно точно помогает почувствовать и понять это.

Первый диагноз - Жизнь…
Диагноз второй - Характер.
Не озаботившись крикнуть: «Ложись!»,
вершит он свои теракты.

Взрывает покой и сжигает мосты
меж самыми близкими душами,
И там, на осколках, среди маеты,
мешает и слышать, и слушать нам.

Характер - диагноз. Характер - судьба.
И, значит, нелепы протест и борьба.

Справляться с ним мыслью? Наитием? Нет -
он с нами вершит все, что хочет.
Душа в круговерти свой след и свой свет
теряет… Характер - хохочет:

«Я прав! Я силен, даже если я слаб!
Я - данность. Фундамент и крыша.
Решаю, что раб ты, и будешь ты - раб…
А принц ты - сошлю в нувориши…

Я сам в исполнение привожу
любые свои вердикты…
Решу - и смиреньем тебя награжу,
а нет - необуздан и дик ты.

Никто предо мною не исполин.
Лишь я - повелитель, лишь я - властелин!»

Не буду, Характер, бороться с тобой,
чтобы выиграть этот бессмысленный бой.
Бороться с тобой? Проиграешь - себе.
Себе проиграешь в неравной борьбе.

… Светает за окнами. Время вставать.
На столике рядом - перо и тетрадь.

Раскрою ее - и по чистой строке,
чтоб слабой надежды ничем не спугнуть,
пройду, различая сквозь темень свой путь…
Омою ладони в прозрачной реке,
что видится-чудится мне вдалеке,

на берег присяду… Но всюду - одно:
зовущее, темное… Бездна иль дно?
Но в том-то, быть может, и выбора суть:
принять свой характер и - не утонуть…

Диагноз смертельный один только - Жизнь.
Держись за характер. Как можешь - держись…

P.S.
Но знаю (хоть редко об этом я вслух…) -
есть нечто сильнее характера… ДУХ.

27. ТТСБ и религия. ТТСБ - как уже отмечал, естественно-научный, материалистический (клинический) метод. Но одухотворенно-материалистический в том смысле, что испытывает глубокое (если не главное) уважение к духовным ценностям, религии, верующему человеку. Подчеркну еще раз, что мы полагаем вечной Тайной то, каковы отношения между материей и духом там, в Космосе, на самом деле, независимо от нас. «Остальное - молчание», - сказал перед смертью Гамлет.

ТТСБ считает за честь помочь человеку, предрасположенному к светлому религиозному мироощущению, найти нашими способами свой путь к Богу . Это нередко происходит и в нашей психотерапевтической гостиной. Сравнивая на экране слайд-картину Поленова «Христос и грешница» с иконой Рублева «Спас», пациент, предрасположенный к религиозному мироощущению, проникается светлой убежденностью в том, что мощный поток справедливого, мудрого Духа, Любви, идущий к нам из глаз Христа (Отец смотрит на нас сквозь глаза Сына), и есть для него, пациента, подлинная реальность, Истина .

Не следует забывать, что, затрагивая в наших занятиях тему религии, мы должны обращаться ко всем мировым религиям, даже если в нашей группе только атеисты и христиане.

28. Вот сидит и сидит раз в неделю в течение нескольких месяцев новенький дефензивный пациент в группе творческого самовыражения, проживает занятие за занятием, усваивая одновременно и то, что дает ему психотерапевт в индивидуальных встречах, выполняет творческие домашние задания, пьет чай в гостиной, привыкает к обстановке, все больше, полнее включается в наши разговоры. Постепенно, изучая характеры, болезненные душевные расстройства, рассматривая товарищей по психотерапевтической группе, невольно начинает пациент обдумывать, анализировать себя в сравнении с другими, все отчетливее укрепляется в нем ощущение себя такого, каков есть, со своими ценностями, возможностями, о которых прежде не ведал. Все живее желание по-настоящему попробовать, испытать «силу своей слабости». Углубляется внутренняя целительная работа. Теперь, как правило, улучшение идет вперед большими шагами - и приходит обычно инсайт (кристаллизация душевного, духовного подъема).

О том, как устраиваются наши психотерапевтические занятия (индивидуальные, домашние, группа творческого самовыражения, гипнотические сеансы как часть ТТСБ, клинический театр-сообщество как особая группа творческого самовыражения), о жизни, дружеской атмосфере в ТТСБ возможно почитать в наших книгах. Об изучении характеров, душевных расстройств с пациентами - в наших упомянутых выше «учебниках».

29. Приведу типичный пример стойкого и на долгие годы, малообратимого, улучшения состояния (компенсации у психопатической личности). Случай этот описан в 1987 г. и опубликован в 1989 г. (21 год назад) . С высоты сегодняшнего дня (краткое описание случая с сегодняшними добавлениями и уточнениями) работа ТТСБ видится отчетливее. Это была в свое время довольно трудная пациентка.

39-летняя (в 1987 г.) пациентка Д., инженер, с лишь внешне благополучными условиями жизни последние 13 лет (до 1987 г.), но с тяжелой астенической психопатией, многолетней декомпенсацией (по МКБ-10: тревожное уклоняющееся расстройство личности). Измучившись многолетней внутренней напряженностью с переживанием своей неполноценности, острой застенчивостью до невозможности общаться с сослуживцами (тем более - новыми: вынуждена перейти на новую работу - ближе к дому), измучившись и тем, что измучила любимого мужа своей раздражительностью, страдающая бурными вегетативными дисфункциями (и т.п. астенические страдания), вошла в 1973 г. в нашу амбулаторную терапию творческим самовыражением.

Д. просила «самым сильным лечением» («мощной аутогенной тренировкой», лекарствами) «выбить» из неё «неуверенный, робкий, рабский характер». Лечение такого рода существенно не помогало, и я просил пациентку потерпеть - приходить на беседы со мной и моей помощницей, психотерапевтом-медсестрой, Елизаветой Юльевной Будницкой, читать заданное о характерах, и не пропускать группу творческого самовыражения.

Через 2 года Д. сделалась несколько поспокойнее, пообщительнее, всё более заинтересовывалась изучением характеров и тем, как именно характер человека сказывается в его поступках и творчестве, однако сама что-либо написать, сфотографировать отказывалась, слайды природы, сделанные товарищами по группе, их очерки, рассказы не вдохновляли. Мужу по-прежнему доставалось от её истощающейся раздражительности. Нередко не хотелось ей приходить в группу, с недоумением спрашивала: «Зачем мне всё это?» Считала, что «настоящего толку от лечения нет».

Осенью 1975 г. (через 2 года амбулаторной работы) в группе мы говорили о творческом общении с природой и я читал вслух хокку Басё. Одно из хокку необыкновенно подействовало. Вот оно.

Всё выбелил утренний снег.
Одна примета для взора -
Стрелки лука в саду.

Пер. с японск. Веры Марковой

Д. считает этот момент поворотным в нашей лечебной работе и в своей судьбе. Вечер «глубинно» взволновал её и в то же время «подействовал отрезвляюще, кристаллизующе душу». Очень важно (и для нас), что Д. в этот вечер ясно поняла в этом «взрыве вдохновения», почему стало ей так светло на душе, почему так радостно колотится сердце, почему уже после группы не могла сразу войти в свой дом, прежде чем не сделала несколько одухотворенных кругов вокруг дома. Кстати, пациентка Н., описанная выше, в моей подробной консультации, так же нередко делает после группы творческого самовыражения несколько одухотворенных кругов вокруг своего дома, прежде чем успокаивается, чтобы войти в дом.

Д. осознала, её содержательно осенило, что она несёт в себе духовное богатство любви к природе, чудные воспоминания детства на Урале - и теперь она станет по-своему, сообразно астеническим особенностям своей души, выражать эту свою любовь в рассказах и слайдах. В этом смысл её жизни, и это непременно получится, потому что стала духовно обогащенной собою, обрела силу своей слабости (астеничности). Через 2 недели Д. стала впервые испытывать ещё «нечто новое»: тёплые, «неторопливые», «заинтересованные», «заботливые» чувства к товарищам по группе, близким, сослуживцам. Когда В., 54 лет, показывал в группе свои слайды, она посмотрела в его глаза и увидела «такую же голубизну, как в той лужице на его слайде, в которую опрокинулось голубое небо с робким облачком». Робость, стеснительность, вегетативная напряженность стали заметно слабеть.

Осень. Слайд Д.

Д. пишет теперь рассказы, стихи о природе, о своём детстве на Урале, делает слайды природы. Вот что рассказывает она в своём эссе о характерах. «Слайды астеника не сложны по замыслу, в них нет философичности, но есть хрупкое, трепетное проявление жизни простого цветка, травинки, солнечного зайчика на березовой поляне, голубенькой лужицы с отражением в ней легкого, как мечта, облачка». Всё это относится и к её слайдам.

Теперь уже Д. хочется быть собою, а не сангвиником, как прежде. Не хочется растерять свои астенические душевные особенности, которыми так лирически-художественно познаёт мир, природу людей. Благодарит судьбу за свой характер.

Улучшение состояния выразительно пошло с тех пор в гору. Примерно через год-полтора сформировалась стойкая «вдохновенная» компенсация. Впервые упрекнула себя за то, что во-время не родила ребёнка, «терзаясь неполноценностью», «запутанная в себе самой».

Катамнез - 35 лет, по сей день. Её квартира и жизнь устроены одухотворенно-творчески - созвучно с особенностями души. Так рассказывает и Елизавета Юльевна, они подружились. Д. жалеет, что до 41 года не знала себя, не знала «чуда духовного творчества», дарованного ей судьбой.

Подробности жизни, страданий, лечения, его результатов - в упомянутой книге .

Итак, целительному духовному «взрыву» - прозрению, спровоцированному чтением в группе хокку, предшествовала двухлетняя трудоёмкая клинико-психотерапевтическая работа по изучению особенностей своей характерологической природы в творчестве, особенностей силы своей астенической слабости, работа по изучению своего духовного богатства. Постижение своего астенического характера (общие свойства с другими астениками) есть обретение ориентира, помогающего проникнуться целительным переживанием своей (в данном случае - астенической) неповторимости, уникальности. Это переживание есть творческое вдохновение - содержательная светлая встреча с собою, наполненная, как она сама сказала, Смыслом и Любовью. Д. называет это творческое вдохновение - «взрыв». В данном случае необходимо было прожить, прежде всего, немало занятий в группе творческого самовыражения (в течение двух лет, одно двухчасовое занятие в неделю). И тогда, благодаря, прежде всего, изучению характеров и того, как именно они обнаруживают себя в творчестве, благодаря проясняющему свою особенность переживанию созвучия и несозвучия с творчеством разных писателей, художников, композиторов, товарищей по группе, у Д., поначалу подспудно, малоосознанно, формируется чувство-знание творческой себя, почва для «взрыва».

Думается, нет необходимости объяснять, что вся эта работа не основывалась на какой-либо психологической концепции (психоаналитической, экзистенциальной, когнитивной, эклектически-психологической и т.д.). Работа эта сродни земной одухотворенной педагогике, отправлялась не от теоретических символических конструкций, а от особенностей клиники, личностной почвы и была не психологическими техниками, которыми обычно практически осуществляется психотерапевтическая концепция, а человечески-задушевной, основанной на естественно-научных закономерностях, психотерапевтической жизнью.

30. ТТСБ связывает с арт-терапией сильное звучание в ТТСБ креативного психотерапевтического механизма. Но этот механизм ощущается, понимается в ТТСБ не в концептуально-психологическом преломлении, а естественно-научно, одухотворенно-материалистически. Творчеством светится, обнаруживает себя природа души творящего. Мы изучаем вместе с пациентом ее особенности, дабы помочь человеку выражать себя неповторимо по своему, но сообразно своей природе.

Творческое самовыражение связывает ТТСБ с арт-терапией не более, чем слово связывает рациональную психотерапию Дюбуа с психоанализом Фрейда. И ТТСБ как часть клинической классической психотерапии несет в себе не психоаналитичски-нейтральное, а живое целительное тепло к больному человеку.

С экзистенциально-гуманистической и религиозной психотерапией ТТСБ серьезно перекликается одухотворенностью, погруженностью в высшие духовные сущности (Смысл, Совесть, Красота, Ответственность), размышления о добре и зле, жизни и смерти. Однако высшие духовные сущности, с точки зрения экзистенциально-гуманистического, религиозно-психотерапевтического подходов, ниспосылаются в душу из мира изначального Духа. Даже если некоторые экзистенциальные, гуманистические психотерапевты не согласятся с этим, то все равно они, как и согласившиеся, рассматривают высшие духовные сущности в стороне от изучения клинической картины, включающей в себя определенную личностную почву, в стороне от дифференциальной диагностики, показаний и противопоказаний.

ТТСБ все же более сродни одухотворенным пациентам материалистического или полифонического (шизотипического, шизофренического) склада, или же реалистоподобным идеалистам-аутистам (нежели другим идеалистам-аутистам). Остальным пациентам более сродни психологическая (в широком смысле) терапия духовной культурой: арт-терапия, экзистенциально-гуманистическая психотерапия, религиозная психотерапия. ТТСБ и психологическая (психологически-ориентированная) терапия духовной культурой - это два полюса. Между ними - сложные переходы. Оба подхода дополняют друг друга в духе принципа дополнительности Бора.

Таким образом, ТТСБ сегодня служит, прежде всего, разнообразным психиатрическим углубленно дефензивным (в широком смысле - хронически тревожно-депрессивным) пациентам и дефензивным душевно здоровым людям. Арт-терапия, экзистенциально-гуманистическая терапия, религиозная психотерапия, сколько могу судить, гораздо чаще и глубже помогают душевно здоровым людям с их душевными трудностями, но без тягостной дефензивности.

31. Характерологическое, личностное состояние России располагается между утонченной восточной идеалистической чувственностью (в т.ч. и глубоко иероглифически-мыслительной), с одной стороны, и прагматичностью (идеалистической, концептуально-строгой, аналитической практичностью) - с другой. Россия - характерологически разнообразная, всякохарактерная. В том числе, немало у нас и «звериного». Известно бердяевское: «святая Русь имела всегда обратной своей стороной Русь звериную», русский дух «готов мириться с грязью и низостью» . Но типично российское (то, что редко встречается в других странах и, если встречается, то не в такой отчетливой, «законченной», выраженности (то есть типичное национально-психологическое)) - это размышляющая, неуверенно, но подробно реалистически анализирующая, сочувствующая, совестливая, застенчивая сложная душевность. Это - и тревожно-мечтательная неповоротливость, беспрагматичная лень, проникшие вместе с безоглядной самоотверженностью, безграничной мыслью в нашу непревзойденно-совестливую, одухотворенно-человечную культуру, в нашу особенную историю, неуклюжее хозяйство. Россия с ее самобытным глубинным русским языком, великой культурой не может не иметь своей самобытной психотерапии. Эта психотерапия - часть нашей культуры. Эта психотерапия - разная (как и все у нас), но в своих типичных классических формах - аналитически-земная, глубинно-нравственная, чеховская . Это психотерапия, в том числе, и тех наших врачей, которые, не применяя специальных психотерапевтических приемов, тем не менее, психотерапевтически глубоко общались с пациентами: например, Сергей Сергеевич Корсаков, Петр Борисович Ганнушкин, Александр Иванович Яроцкий, Петр Михайлович Зиновьев. Уже не говорю о таких психиатрах-психотерапевтах, как, например, Семен Исидорович Консторум (1890-1950) и Николай Владимирович Иванов (1907-1977).

Смею надеяться, что и ТТСБ принадлежит к самобытной российской психотерапии.

32. Метод-школа ТТСБ - это неразделимые с практикой дела живые оригинальные работы врачей и психологов, прежде всего, включенные в диссертации, и работы, которые возможно, по-моему, по своей глубине и практической, теоретической важности, во всяком случае, приравнять к диссертационным. Вот имена авторов этих главных на сегодняшний день, принадлежащих им работ, работ моих последователей, при строгом отборе. Елена Александровна Добролюбова (Москва, 1997, 2003) ; Надежда Леонидовна Зуйкова (Москва, 1998) ; Татьяна Евгеньевна Гоголевич (Тольятти, 1998) ; Татьяна Феоктистовна Мурзина (Санкт-Петербург, 1999, 2006) ; Светлана Владимировна Некрасова (Москва, 1999) ; Валерий Витальевич Васильев (Ижевск, 2001) ; Людмила Васильевна Махновская (Москва, 2003) ; Наталья Викторовна Грушко (Омск, 2003) ; Аркадий Терлецкий (Польша, Люблин, 2003) ; Тимур Александрович Уманов (Украина, Одесса, 2003) ; Александр Анатольевич Филозоп (Воронеж, 2005) ; Мария Андреевна Богданович (Тюмень, 2007) ; Любовь Александровна Тарасенко (Москва, 2009, 2010) ; Инга Юрьевна Калмыкова (Москва, 2010) ; Гузель Ринатовна Мухаметзянова (Туймазы, 2010) ; Анна Станиславовна Иговская (Москва, 2010) ; Татьяна Витальевна Орлова (Москва, 2010) .

Литература

1. Бердяев Н.А. Русская идея. - М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2005. - 832 с.
2. Блейхер В.М., Крук И.В. Толковый словарь психиатрических терминов / Под ред. С.Н. Бокова. - Воронеж: Издат-во НПО «МОДЭК», 1995г. - 640 с.
3. Богданович М.А. Пограничные нервно-психические расстройства у зрячих больных первичной глаукомой (клинико-динамический и реабилитационный аспекты): Автореф. дисс. на соискание уч. Степени к.м.н. - Томск, 2007. - 26 с.
4. Бурно М.Е. Клиническая психотерапия. 2-е изд., доп. и перераб. - М.: Академический Проект; Деловая книга, 2006. - 800 с.
5. Бурно М.Е. Терапия творческим самовыражением. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Академический Проект, 2006. - 432 с.: ил.
6. Бурно М.Е. Терапия духовной культурой - естественно-научная и идеалистическая, религиозная (основные положения) // Профессиональная психотерапевтическая газета. - 2006. - № 10(48). - С. 4-5.
7. Бурно М.Е. О характерах людей (психотерапевтическая книга). - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2008. - 639 с.
8. Бурно М.Е. Клинический театр-сообщество в психиатрии (руководство для психотерапевтов, психиатров, клинических психологов и социальных работников). - М.: Академический Проект; Альма Матер, 2009. - 719 с.
9. Васильев В.В. Этнокультуральные особенности суицидального поведения психически больных в Удмуртии: Автореф. дисс. на соискание уч. степени к.м.н. - М., 2001. - 24 с.
10. Волков П.В. Разнообразие человеческих миров (Руководство по профилактике душевных расстройств). - М.: Аграф, 2000. - 528 с.
11. Ганнушкин П.Б. Избранные труды. - М.: Медицина, 1964. - 292с.
12. Гоголевич Т.Е. Краткосрочная терапия творческим самовыражением пациентов с шизоидной и психастенической психопатиями в стадии декомпенсации: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 1998. - 26 с.
13. Грушко Н.В. Социально-психологическое исследование творческого самовыражения в условиях дополнительного образования: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.психол.н., Ярославль, 2003. - 26 с.
14. Добролюбова Е.А. К психотерапии дефензивных шизотипических пациентов (терапия творческим общением с природой): Пособие для психотерапевтов. - М.: РОМЛ, 1997. - 25 с.
15. Зуйкова Н.Л. Краткосрочная терапия творческим самовыражением шизоидных личностей с семейными конфликтами: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 1998. - 24 с.
16. Иговская А.С. Психотерапия пациентов со специфическими расстройствам личности с преобладанием ипохондрии // XV съезд психиатров России / Под. ред. В.Н. Краснова. - М.: ИД «МЕДПРАКТИКА» М», 2010. - С. 306.
17. Калмыкова И.Ю. Психотерапевтическое повышение качества психической жизни больных шизофренией с переживанием своей неполноценности: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 2010. - 24 с.
18. Клиническая психология. Словарь / Под ред. Н.Д. Твороговой // Психологический лексикон. «Энциклопедический словарь в 6-ти томах / Ред.-сост. Л.А. Карпенко. Под общ. ред. А.В. Петровского. - М.: ПЕР С-Э, 2006. - 416 с.
19. Консторум С.И. Опыт практической психотерапии. 3-е изд. - М.: Медицинская книга, 2010. - 172 с.
20. Копытин А.И. Теория и практика арт-терапии. - СПБ.: Питер, 2002. - 368 с.:ил.
21. Копытин А.И. Системная арт-терапия: теоретическое обоснование, методология применения, лечебно-реабилитационные и дестигматизирующие эффекты: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени д.м.н. - СПб., 2010. - 54 с.
22. Кречмер Э. Строение тела и характер: Пер. с нем. 2-е изд. - М.-Л.: Госиздат, 1930. - 304 с.
23. Ленин В.И. Философские тетради. - М.: Политиздат, 1969. - 754 с.
24. Локк Дж. Сочинения в трех томах. Т. 2: Пер. с англ. - М.: Мысль, 1985. - 560 с.
25. Махновская Л.В. Терапия творческим самовыражением пациентов с шизотипическим расстройством с преобладанием деперсонализационных проявлений: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 2003. - 22 с.
26. Мурзина Т.Ф. Терапия творчеством в социально-психологической реабилитации детей-инвалидов с ампутационными дефектами конечностей: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - СПб., 1999. - 24 с.
27. Мурзина ТФ. Методологические и организационно-методические основы психотерапии детей инвалидов в стационарных учреждениях социальной защиты: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени д.м.н. - М., 2006. - 50 с.
28. Мухаметзянова Г.Р. Терапия творческим самовыражением больных шизотипическим расстройством, осложненным алкогольной зависимостью: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 2010. - 28 с.
29. Некрасова С.В. Краткосрочная терапия творческим самовыражением больных с шизотипическим расстройством и дефензивными проявлениями: Автореф. дисс. на соискание уч. cтепени к.м.н. - М., 1999. - 24 с.
30. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: Азбуковник, 1997. - 944 с.
31. Орлова Т.В. Терапия творческим самовыражением Бурно в практике паллиативной онкологии // Амбулаторная и больничная психотерапия и медицинская психология, вып.7 / Под ред. А.И. Аппенянского, Ю.П. Бойко, В.Н. Краснова, Ю.С. Шевченко. - М.: МОП, РОП, 2009. - С. 21-24.
32. Орлова Т.В. Случай применения метода терапии творческим самовыражением (ТТСБ) в паллиативной онкологии // Паллиативная медицина и реабилитация. - 2010. - № 1. - С. 75-78.
33. Полищук Ю.И. Духовное измерение в психиатрии.-М.: «Цифровичок», 2010. - 142 с.
34. Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением / Под ред. М.Е. Бурно, Е.А. Добролюбовой. - М.: Академический Проект, ОППЛ, 2003. - 880 с.: ил.
35. Прохазка Дж., Норкросс Дж. Системы психотерапии. - СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. - 383 с.
36. Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б.Д. Карвасарского. - 3-е изд., перераб. и доп. - СПб.: Питер, 2006. - 994 с.
37. Психотерапия жизнью: Интенсивная терапевтическая жизнь Александра Алексейчика / Составитель - Римантас Кочюнас. - Вильнюс: Институт гуманистической и экзистенциальной психологии, 2008. - 416 с.
38. Рожнов В.Е. Медицинская деонтология и психотерапия // Руководство по психотерапии / Под ред. В.Е. Рожнова. - 3-е изд., доп. и перераб. - Ташкент: Медицина, 1985. - 719 с.
39. Славская Татьяна (Т.И. Славина). Помни о Жизни… - Стихи и проза. - М.: ЗАО фирма «Лика». - 2009. - 302 с.
40. Тарасенко Л.А. Психотерапевтические приемы в индивидуальных встречах с пациентами в терапии творческим самовыражением // Психотерапия. - 2009. - № 5. - С. 22-28.
41. Тарасенко Л.А. Случай психотерапии пациента с деперсонализационными расстройствами методом терапии творческим самовыражением Бурно (ТТСБ) // Психотерапия. - 2010. - № 8. - С. 49-58.
42. Терлецкий А.Р. Краткосрочный вариант терапии творческим самовыражением как основа лечения соматоформных нарушений органов пищеварения: Дисс. на соискание уч. степени к.м.н. в форме научного доклада. - Одесса, 2003. - 28 с.
43. Типовая программа дополнительного профессионального образования врачей по специальности «Психотерапия». - М.: ФГОУ «ВУНМЦ Росздрава», 2005. - 124 с.
44. Унанов Т.А. Краткосрочный вариант Терапии творческим самовыражением в комплексном лечении сколиоза у детей: Научный доклад на соискание уч. степени к.психол.н. - Одесса, 2003. - 20 с.
45. Унифицированная программа переподготовки и тематических усовершенствований по специальности 022700 «Клиническая психология». - М.: Минздрав РФ, Минобр РФ, 2002. - 192 с.
46. Филозоп А.А. Фасилитация личностной адаптированности в период поздней взрослости средствами творческого самовыражения: Автореф. дисс. на соискание уч. степени к.психол.н. - Воронеж, 2005. - 26 с.
47. Философский энциклопедический словарь / Под ред. С.С. Аверинцева, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичева и др. - 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 815 с.
48. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. С прил.: К. Маркс. Тезисы о Фейербахе. - М.: Политиздат, 1985. - 127 с.
49. Яроцкий А.И. Идеализм как физиологический фактор. - Юрьев: Императорский Юрьевский университет, 1908. - 304 с.
50. Kretschmer E. Der Aufbau der Persönlichkeit in der Psychotherapie // Z. ges. Neurol. - 1934. - Bd. 150, H. 5. - S. 729-739.
51. Kretschmer E. Medizinische Psychologie. - Stuttgart: Georg Thime Verlag, 1975. - 244 s.
52. Kretschmer Ernst. Körperbau und Charakter: Untersuchungen zum Konstitutionsproblem und zur Lehre von den Temperamenten. 26. Auflage, neubearbeitet und erweitert von Wolfgang Kretschmer. - Berlin, Heidelberg, New York: Springer-Verlag, 1977. - 390 s.
53. Kretschmer W. Synthetische Psychotherapie // Die Psychotherapie in der gegenwart / Hrsg. von E. Stern. - Zürich, 1958. - S. 319-331.
54. Kretschmer W. Indikation und methodik der Psychotherapie (ausgenommen Psychoanalyse) // Psychiatrie der gegenwart / Hrsg. von H. Gruhle, R. Jung, W. Mayer-Gross, M. Müller. - Berlin-Gottingen-Heidelberg: Springer-Verlag. 1963. - S. 361-383.

Бурно М.Е. О самом главном в терапии творческим самовыражением М.Е. Бурно (ТТСБ) сегодня [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2011. N 3..мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] - дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

Предисловие к пятому, переработанному и дополненному изданию……………. 5
Вступительное слово Мартина Ленца……………………………………..6
Введение. Психотерапия как искусство…………………………………..8
ЧАСТЬ I. ИЗ ПРАКТИКИ — ДЛЯ ПРАКТИКИ……………………………………17
Глава 1. Воплощающий диалог…………………………………………..19
Подпитывающий диалог…………………………………………………21
Отражающий диалог……………………………………………………26
Диалог в позиции визави………………………………………………31
Терапевтическая песочница как возможность построения диалога……………..35
Глава 2. Картины-мазилки……………………………………………..39
Картины-мазилки: От эксперимента к теме………………………………. 39
Картины-мазилки: От темы к изменению…………………………………..42
Картины-мазилки и отпечатки…………………………………………..50
Глава 3. Чувства…………………………………………………….53
Важные замечания…………………………………………………….53
Картины чувств и скульптуры чувств…………………………………….55
Звезда чувств……………………………………………………….62
Теневые чувства……………………………………………………..71
Картины в рамках…………………………………………………….76
Работа с чувствами при помощи текстильных материалов…………………….90
Прощальные открытки и картины из пепла…………………………………96
Грамматика чувств……………………………………………………104
Глава 4. Процессы изменений и превращений………………………………114
The Next Generation и картины надежды………………………………….114
Картины-превращения………………………………………………….122
Ан Хуа, или Воплощение тайны в виде образа……………………………..127
Книга в книге, или Книга-спутник………………………………………140
Глава 5. Представление межчеловеческих отношений в виде картин и объектов….146
Панорама отношений…………………………………………………..146
Представление отношений в пространстве с помощью терапевтической песочницы, красок и кукол……151
Представление отношений в пространстве: конфигурации из бумажных фигур……………………..154
Шеринг-портрет……………………………………………………………………… 164
Совместное рисование. Представление отношений в виде картин в терапии супружеских пар………..172
Глава 6. Образ Я……………………………………………………………………..178
Образ Я. Нарисуй свое имя…………………………………………….178
Рисование автопортрета вслепую………………………………………..182
Мандала Моего Тела…………………………………………………..185
Цветок женской сущности, цветок мужской сущности………………………..198
Мандала личного пространства………………………………………….203
Глава 7. Терапевтический триптих………………………………………209
Глава 8. Активное символизирование…………………………………….224
Общие замечания……………………………………………………..224
Волшебные палочки………………………………………….. ………227
Маленький Пожиратель Снов и его родственники……………………………229
Ангел-хранитель и другие сказочные символические образы………………….232
Убат — дух семьи…………………………………………………….236
Глава 9. Групповые формы работы……………………………………….242
Полилог как вариант работы в группе……………………………………242
Техника «Картины, сопровождаемые пением»……………………………….245
Песочные картины, картины-танцы……………………………………….249
Глава 10. Терапия с помощью сказок и историй………………………….. 255
Две сказки………………………………………………………….259
Терапевтические подходы и перспективы в работе со сказкой………………..267
Эхо и идентификация………………………………………………….267
Применение «субъективного уровня» в работе со сказкой……………………269
Копинг-стратегии…………………………………………………….275
Сказки как метафоры………………………………………………….284
Глава 11. Компас сенсорных ощущений……………………………………288
Глава 12. Опора в терапии на телесный и двигательный опытчеловека……….. 295
Единство движения и переживания……………………………………….295
Движения Моего Тела………………………………………………….296
Впереди — позади / вперед — назад……………………………………..297
Справа — слева / направо — налево……………………………………. 302
Внутри — снаружи / внутрь — наружу…………………………………… 306
Наверху — внизу / вверх — вниз………………………………………..309
Состояния Моего Тела в Мире…………………………………………..312
Спокойно — беспокойно………………………………………………..313
Четко — нечетко……………………………………………………..316
Узко — широко……………………………………………………….319
Напряженно — расслабленно…………………………………………… 321
Живое — неживое……………………………………………………..323
Жить в ладу с самим собой — жить в разладе с самим собой…………………324
Важные указания……………………………………………………..327
Глава 13. Образ тела в нашей психотерапевтическойпрактике………………..332
Основы работы с образом тела………………………………………….332
Работа с образом тела в индивидуальной психотерапии……………………..341
Обделенная часть тела………………………………………………..350
Глава 14. Рисунок и слово…………………………………………….355
Процесс и продукт……………………………………………………355
Вопросы, основанные на представлении о человеке как целостности…………..356
Идентификация……………………………………………………….357
Линии и пути………………………………………………………..359
Ассоциации к формам и цветам………………………………………….361
Пустые пространства………………………………………………….363
Внутреннее видео…………………………………………………….365
Картины (рисунки) как социограммы……………………………………..368
Чувственное познание смысла картины………………………………….. 369
«Второстепенное, побочное»……………………………………………371
Глава 15. Материалы, форматы, фокусировки…………………………….. 374
Когда какой материал использовать……………………………………..374
Газетная бумага……………………………………………………..382
Значимые объекты, объекты контакта, объекты превращения………………….385
Форматы и фокусировки………………………………………………..390
ЧАСТЬ II. ОСНОВНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ………………………………401
Глава 1. Теория и практика……………………………………………403
Глава 2. Что нам ближе всего, или Шесть неотъемлемых принципов нашего подхода к психотерапии………….411
Психотерапия центрируется на человеке как целостности……………………411
Психотерапия способствует изменению ригидных моделей…………………….422
Психотерапия — это отношения………………………………………….434
Психотерапия уважает компетентность клиента…………………….. 439
Психотерапевтическая диагностика процессуальна и нацелена на взаимодействие и диалог…………………443
Психотерапия преследует скорее намерения, чем цели…………. 452
Глава 3. Особенности психотерапии, использующей разнообразные формы творческой активности…………….456
Хватать руками — схватывать умом………………………………………456
Воображение — сила внутренних образов………………………………… 465
Глава 4. Образ тела в психотерапии…………………………………….481
Схема тела и образ тела………………………………………………481
Работа с образом тела как способ вдохнуть жизнь в тело…………………..485
Глава 5. Художественный и терапевтический процесс……………………….493
Глава 6. Терапевтические отношения…………………………………….506
Резонанс, перенос, сцена……………………………………………..506
Тридентичность в терапевтических отношениях…………………………….511
Вопросы, обратная связь, шеринг……………………………………….514
Глава 7. Основные линии практической работы психотерапии, использующей разнообразные формы творческой активности…………518
Изменение перспектив, точек зрения и отношений………………………….519
Воплощающий диалог…………………………………………………..523
Идентификация в игре…………………………………………………524
Интеграция………………………………………………………….526
Библиография………………………………………………………..529

1. 1. ТЕРАПИЯ ТВОРЧЕСКИМ САМОВЫРАЖЕНИЕМ- РОССИЙСКИЙ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ МЕТОД
1. 1. 1. РОССИЙСКАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ И ТЕРАПИЯ ТВОРЧЕСКИМ САМОВЫРАЖЕНИЕМ

1. Вступление

Россия, духовно и телесно израненная коммунистическим экспериментом, хотела бы теперь вернуться к себе самой. В нашей психотерапии сегодня уже царствуют общечеловеческие нравственные ценности: развивается не только клиническая психотерапия, но и психологическая - психоанализ, гуманистическая психология, экзистенциальная психотерапия.

Однако психотерапия как научное искусство несет в себе особенности духовной культуры народа, особенности национального научного и художественного ума. Наша клиническая психотерапия в этом отношении не отделима, прежде всего, от русской глубинно-материалистической, всегда внимательной к душе человека клинической медицины (М. Мудров, С. Зы-белин, И. Дядьковский, С. Боткин, А. Яроцкий) и русской реалистической психологической прозы (Достоевский, Толстой, Чехов).

В самобытном ядре своем дореволюционная отечественная психотерапия не была созвучна истинному психоанализу и, приняв в себя от Запада открытие серьезной, сложной патогенной силы бессознательных переживаний, часто преломляла психоанализ более или менее клинически, реалистически, без аутистически-умозритель-ной символики, по-русски (Н. Вырубов, Ю. Каннабих, Н. Осипов). Наша психотерапия первой трети XX века, до запрещения у нас психоанализа, в целом, в основе своей, при свободном широком издании в стране по-русски психоаналитических работ, все же продолжала оставаться традиционно клинической психотерапией.

2. О клиническом мироощущении

Необходимо разъяснить смысл термина "клинический", так как на Западе и у нас он нередко понимается только как относящееся к патологии, к клинике, к клинической картине. "Клинический" (как и "психологический") - это прежде всего сам способ мышле-
ия, исследования - и больного, и здорового человека.

Клиническое мышление родилось, сложилось в давние времена в клинике. Оно есть, по сути дела, реалистическое, естественнонаучное, диа-лектико-материалистическое мышление в медицине. Но такого рода мышление может с успехом жить, работать и в здоровой жизни - в философии, литературе, искусстве. Во всяком случае, клиницист, как правило, остается клиницистом, когда читает роман, смотрит картину художника или общается со случайными попутчиками, оценивая их здоровые характеры как, например, акцентуированные, т.е. подобные определенным психопатическим (шизоидному, психастеническому и т.д.), но в рамках здоровья.

Клиническое мышление в широком смысле - это реалистическое, естественнонаучное мышление с ясным ощущением первичности материи, тела по отношению к духу. При всей, быть может, чеховской духовной тонкости, сложной поэтичности, человек, склонный к реалистическому, клиническому мироощущению, не способен природой своей почувствовать дух без материи.

Например, в картинах типичных русских художников (Тропинин, Саврасов, Левитан, Суриков, Пе-ров), как и в картинах Буше, Ренуара, Моне, мы ясно видим, что сложная, богатая духовность не существует тут без материи, тела. Тело, мозг здесь не сосуд для духа, не "приемник", воспринимающий Духовную программу извне, а "источник" духа, развивающаяся по своим собственным закономерностям Материя-природа.

Так и клинический психотерапевт есть истинный врач (в отличие от психолога) - в том отношении, что он идет к самым сложным духовным переживаниям по дороге Дарвина - от биологии, особенностей материи-сомы, а не от изначального духа, социума. Именно особенности строения тела в широком, кречмеровском смысле предопределяют для него не содержание, но форму душевных переживаний, форму мышления - синтонно-реалистическую, симво-лически-аутистическую и т.д.

При этом, как и художники-реалисты, он способен быть духовным материалистом, т.е. более всего поклоняться духу. И если такой человек религиозен, то для него божественное, как правило, имеет также реалистические, телесно-осязаемые формы, как видим это, например, в картинах Джорджоне, Рафаэля, Поленова или в Библейском альбоме Гюстава Доре. В то же время в картинах (не только религиозного содержания) ху-дожников-"неклиницистов" тело не имеет истинной телесности, оно чувствуется и самим художником как временное пристанище для духа (Боттичелли, Рублев, Борисов-Мусатов).

Для человека, природой своей чувствующего изначальность духа, истинная реальность - не окружающая нас полнокровная действительность, а дух, проникающий к нам из трансцендентного мира символами, иероглифами, во всяком случае абстрактными, бестелесными или телесно-нереальными структурами, так как он нематериален. Этими абстрактными структурами-символами говорят не только аутистичес-кие художники и поэты, но и, например, психоаналитики различных истинно-психоаналитических школ (в отличие от аналитиков-клиницистов, например, таких, как Э. Блейлер и Э. Кречмер).

Истинный психоанализ, как это видится из клинической психотерапии, начинается не с признания могущества бессознательного с необходимостью аналитически-целебно в него погружаться, а с определенной системы символов, определенного психоаналитически-символического, аутистического (в противовес реалистическому) языка (фрейдовского, юнговского, адлеровского, лакановского и т.д.).

Психотерапевт становится, например, психоаналитиком-фрейдистом тогда, когда принимает в свою психотерапевтическую систему и комплекс Эдипа как вездесущий символ и сквозь призму этого образования рассматривает все трудные отношения между детьми и родителями. Для клинициста комплекс Эдипа (неосознанное стремление маленького сына к матери как к первой своей женщине с ревностью к отцу и страхом перед ним, что накажет за это стремление) существует лишь в некоторых случаях, где обусловлен особой конституцией, личностной почвой. И здесь необходима аналитическая терапия, помогающая осознать эту неотреагированную напряженность.

Т.е. это уже не психоаналитическое (символическое-мифологическое) образование, пронизывающее всех людей, а конкретная клиническая, полнокровная реальность, в основе которой - конкретная биология. При этом клинический психотерапевт способен понять свою материалистическую ограниченность, понять, что психоаналитическое мышление насущно, подчас по-своему глубоко отражает жизнь, и оно присуще не только психоаналитикам, но и пациентам, созвучным природой своего духа с той или иной психоаналитической ориентацией. И клинический психотерапевт либо сам пытается помочь таким пациентам клинико-анали-тически (в духе какой-либо психоаналитической системы), либо (что гораздо плодотворнее) направляет пациента к психоаналитику.

3. О российском клиницизме

Итак, всемирно известная уникальность, самобытность русской души, русского научного и художественного творчества - это глубинно-психологическая с благородным переживанием своей неполноценности, но все же чаще реалистическая (чувственно-осязаемая) особенность теплой души Корсакова, Павлова, Толстого, Чехова. Русская философия, думается, именно по этой причине поначалу растворялась в художественных и литературно-критических произведениях (например, в произведениях В. Белинского, А. Герцена, Н. Чернышевского).

Позднее, в конце XIX- начале XX вв. появились у нас одухотворенные религиозные философы-идеалисты (например, В. Соловьев, П. Флоренский, Н. Федоров, С. Франк, Н. Бердяев), но это все в отношении глубины чистой мысли, фило-софски-аутистического анализа есть чудесное серебро в сравнении с западным философским золотом Канта, Гегеля, Ясперса, Хайдег-гера. Это, однако, вовсе не значит, что в России, в российской философии и психотерапии не может появиться великий идеалист. Я только хотел подчеркнуть, что наша национально-психологическая личностная почва исторически более богата (и в интеллигенции, и в народе) естественнонаучным, гуманистически-реалистическим движением души, духа, нежели аутистически-символическим,- в отличие, например, от германской, скандинавской, даже французской личностной почвы.

Реалистический одухотворенный психологизм всегда был нашим истинным золотом.
Покойный Л. Шерток предполагал еще в 1984 г., что наука о бессознательном способна высоко подняться в стране Достоевского (8Ьепо1с Ь., 1984). Известно, что Достоевского многие считают предтечей психоанализа, экзистенциализма. Достоевский впервые в истории человечества так глубоко и подробно погрузился в бессознательное. Но ведь его личностный, свойственный его природе способ исследования, изображения бессознательных душевных движений (даже в пламени его особой религиозности) остается чувственно-осязаемым, конкретно-реалистическим, клиническим, где-то даже слишком земным, едко-материалистическим.

В произведениях Достоевского нет и тени абстрактной, прекрасной в своей элегантной отрешенности-умозрительности символики-иероглифично-сти известных артистических художественных произведений (Джойс, Фолкнер, Гессе) и работ ведущих мировых психоаналитических школ.

Психотерапия осознанием смысла тягостной душевной напряженности есть аналитическое психотерапевтическое воздействие, и оно может быть клиническим, реалистическим по своей структуре. Психоанализ, экзистенциализм - лишь проникнутая определенной аутистической символикой часть аналитической терапии.

4. О клиническом психиатрическом исследовании

Клиническое психиатрическое исследование - в основе своей естественнонаучное исследование душевного состояния человека, исследование органами чувств, личностью врача, с погружением в дифференциальную диагностику, в личностные особенности с врачебным ощущением единства тела и духа при первичной материи, тела по отношению к духу. При этом дух ни в коей мере не понимается как утонченная материя, он нематериален (потому и противопоставляется материи). Физическими приборами исследуется не дух, а только физическая, телесная его основа. Но телесные особенности предопределяют особенности, структуру духовного движения.

Так, синтонная, циклоидная конституция предопределяет реалистичность, экстравертированность мысли и чувства (предопределяет, например, то, что приснившиеся упавшие на землю огорода помидоры обычно не имеют здесь отношения к сексуальности, несут в себе гурманистическое переживание), а ананкастичес-кая конституция предопределяет педантизм и ананказмы. Т.е. особенностями тела (в широком смысле) определяется индивидуальность, личность в ее клиническом понимании. Клиническая оценка душевного состояния человека - не только оценка симптомов, синдромов (это грубый, схематичный клиницизм), но и оценка личностной почвы в ее подробностях, вносящих живую, личностную, нозологическую окраску в симптомы и синдромы (не только психотические, но" и невротические). В основе определенной клинической картины, личностной почвы клиницист всегда видит, чувствует определенную биологическую основу.

5. О клинической психотерапии

Клиническая психотерапия - психотерапия, основывающаяся на клиницизме. Она располагает самыми разнообразными психотерапевтическими воздействиями (вплоть до сложнейших одухотворенно-аналитических, вплоть до глубинно-философского целебного поиска смысла жизни и т.п.), но эти воздействия предопределяются клинической картиной, личностной почвой.

Рассматривая клиническую картину, характерологические радикалы в премор-бидной личностной почве, клиницист обнаруживает во всем этом защитно-приспособительную работу саморазвивающейся природы и по-гиппократовски помогает природе защищаться совершеннее, если может. Клиническая психотерапия на Западе разрабатывалась на базе клинической психиатрии особенно подробно еще в первой трети XX века П. Солье, Э. Кречмером, А. Кронфельдом, Я. Кле-зи, М. Мюллером, Э. Штранским, Ф. Мауцем. Наши первые серьезные клинико-психотерапевтические работы - это работы И. Си-корского (1900), С. Консторума (1935), Н. Иванова (1959). В 1959 г. вышло классическое руководство по клинической психотерапии ("Опыт практической психотерапии") С. Консторума (1890-1950).

Если клиническая психотерапия на Западе после яркого начала своего все более заслоняется к середине XX века и сейчас психоанализом и другими не-клиническими (в нашем смысле) психотерапевтическими направлениями, то у нас это была единственная психотерапия, которая после спада физиологической псевдопавловской волны, со времен хрущевской оттепели еще кое-как развивалась. Это развитие не могло быть поистине полноценным, глубоким, без идеологических и физиологических "рубцов", так как происходило "в собственном соку" и под строгим партийным грубо-материалистическим досмотром.

Не было свободного психотерапевтического экологического пространства, в котором традиционная наша клиническая психотерапия могла бы развернуть плечи в живом взаимодействии с неклиническими психотерапевтическими системами. Такая возможность появилась лишь теперь. Достаточно подробное представление о нашей послеконсторумской, "доперестроечной" клинической психотерапии возможно получить из дополняющих друг друга трех изданий "Руководства по психотерапии" под редакцией В. Рожнова (1974, 1979, 1985).

Клиническая психотерапия сегодня в Западной Европе, в странах немецкого языка, т.е. на родине психиатрического и психотерапевтического клиницизма, сколько могу судить, основательно потеснена психоанализом, экзистенциальной психотерапией, неклиническими когнитивно-поведенческими методами. Но огни клинической психотерапии зажигаются тут и там в калейдоскопически-многогранном психотерапевтическом пространстве США. Клинико-психоте-рапевтическими являются, по существу, например, живые, глубокие работы психиатра Э. Броди (1971) по психотерапии шизофрении. Клиническую психотерапию некоторые американские врачи предпочитают называть "медицинской психотерапией" (8Ьето.Г., 1986, 1988; Мапп О., 1989).

6. О Терапии творческим самовыражением

Этот сложный клинический психотерапевтический метод разрабатывается мною уже более тридцати лет и подробно изложен в 4-х книгах (Бурно М., 1990, 1999, 2000).
Имеется в мире обширная уже литература по терапии творчеством. Однако тщательных работ, излагающих практику этого серьезного лечения в соответствии с особенностями клиники, личностной почвы, найти не удалось.

В основном это - психоаналитически, пси-ходинамически, вообще психологически (в широком смысле), но неклинически ориентированные сообщения, книги о терапии самораскрытием в творчестве (NаитЬиг§ М., 1966; Ргапгке Е., 1977; СИЬкоп О., 1978; 2ууегип§ I., 1979; КгаЮсЬуЦ 5., 1981; Виие1с Е., 1982; Бурковский Г. и Хайкин Р., 1982; Ошйег М., 1989). Принято считать, что о терапии творчеством, искусством возможно говорить лишь на языке психоаналитическом. Так, характерно сравнительно недавнее замечание кельнского профессора П. Риха о том, что "не-психоаналитически ориентированная терапия искусством мало смысла имеет" (КесЬ Р., 1991, 8. 158). В. Кречмер (1958, 1963, 1982) строит свою "синтетическую психотерапию" на клинических принципах отца (Э. Кречмер) и представлениях В. Штерна о персональном сознании, включая основательно в психотерапию культуру как лечебное средство ("Лечение положительными переживаниями и творчеством").

В. Кречмер, однако, принципиально ограничивается здесь общетеоретическими выразительными положениями, не предлагая врачу и психологу какие-либо практические разработки-рекомендации. Терапия творческим самовыражением (с осознанностью своей общественной пользы, с возникновением на этой базе стойкого светлого мироощущения) выросла в поле концепции эмоционально-стрессовой ("возвышающей", обращенной к духовности человека) психотерапии В. Рожнова (1985).

Этот метод весьма эффективен для лечения пациентов с дефензивными расстройствами. "Дефензив-ность" (от ДёГёпБЮ- оборона, защита (лат.)) понимается в клинической психиатрии как противоположное "агрессивности", авторитарности. Существо дефензивности - переживание своей неполноценности, конфликт чувства неполноценности (чувство неполноценности обнаруживается робостью, неуверенностью в себе, застенчивостью, тревожной мнительностью и т.п.) с ранимым самолюбием. Дефензивность свойственна психастеникам, астеникам, многим циклоидам, шизоидам, больным неврозоподоб-ной шизофренией, дефензивность звучит во многих депрессивных расстройствах.

Основной целебный "механизм" творчества

В тревожной напряженности, вообще почти при всяком серьезном расстройстве настроения человек испытывает тягостное чувство неопределенности, нестабильности, аморфности своего "я" - вплоть до мучительных деперсонализационных расстройств. Эта потеря себя и есть, думается, главный, глубинный узел тягостной, патологической душевной напряженности (в сравнении с личностным, пронизанным собственным "я" переживанием-очищением).

Творчество как выполнение любого нравственного дела по-своему, сообразно своей духовной индивидуальности, помогает вернуться к себе самому, яснее, отчетливее почувствовать себя собою, смягчиться душевно, посветлеть, яснее увидеть свой путь, обрести смысл жизни.

Содержательная встреча с самим собой в творчестве, кристаллизация индивидуальности обнаруживается душевным подъемом (творческим вдохновением), и в этом смысле Творчество и Любовь (в самом широком понимании - хотя бы как искренняя доброжелательность к людям) всегда вместе. Но человек творящий направлен к людям, служит им еще и тем, что своей оживленной индивидуальностью заинтересовывает, "заражает" их, побуждает к собственному творчеству. Ведь только духовная индивидуальность делает искусство искусством, вдохновение вдохновением, и только она вечна. Это так и в духовно-идеалистическом, и в духовно-материалистическом (клиническом) понимании.

Существо метода

Однако оживить, "разогреть" в страдающей душе целебные творческие движения часто непросто. Этому весьма способствует, по нашему опыту, посильное клиническое изучение своей хронической депрессивности, своей духовной индивидуальности (склада души), изучение других личностных вариантов (характеров) и того, как именно обычно выражают себя тот или иной душевный склад (характер), та или иная депрессивность в разнообразном творчестве.

Чтобы достаточно осознанно-уверенно идти по своей, особенной общественно-полезной дороге, чувствуя себя собою, с творческим целебным светом в душе, нужно хотя бы в элементах изучить характерологические радикалы - синтонный, аутистический, психастенический и т.д., познав-прочувствовав, что нет "хороших" и "плохих" характеров-радикалов, как нет "хороших" и "плохих" национальностей. Важно ощутить-изучить в себе и в других - и слабости, и силу, ценность (конституционально-тесно связанную с этими слабостями) - для того, чтобы осознать, что для каждого свое (лишь бы это свое было нравственным). По-настоящему глубоко понять себя и других, свое предназначение в жизни возможно, как убежден, лишь в процессе разнообразного творческого самовыражения.

Пациенты в индивидуальных встречах с психотерапевтом, в групповых занятиях (в открытой группе творческого самовыражения - 8-12 чел., 2 раза в месяц по 2 часа) в необходимой для дефензивных людей раскрепощающей, смягчающей душу обстановке "психотерапевтической гостиной" (чай, слайды, музыка, свечи) (ил. Г) и домашних занятиях - познают, изучают собственные душевные особенности, особенности друг друга, особенности известных художников, писателей, философов (опираясь на учение о характерах, на воспоминания об известных людях). Они учатся всячески выражать себя творчески, изучая особенности своей творящей личности среди мировой духовной культуры.

Вот конкретные методики терапии творчеством, переплетающиеся между собой в нашей работе, усиливая друг друга: терапия
1) созданием творческих произведений;
2) творческим общением с природой;
3) творческим общением с литературой, искусством, наукой;
4) творческим коллекционированием;
5) проникновенно-творческим погружением в прошлое;
6) ведением дневника и записных книжек;
7) домашней (по домашнему адресу) перепиской с врачом;
8) творческими путешествиями;
9) творческим поиском одухотворенности в повседневном.

Постепенно, в течение 2-5 лет такой амбулаторной работы пациенты обретают более или менее стойкий вдохновенно-творческий стиль, светлый смысл жизни, в котором освобождаются от своей безысходной душевной напряженности-аморфности.

Возможно и краткосрочное, концентрированное лечение по этому методу в амбулатории или в стационаре с ежедневными занятиями в группе - в течение не менее двух недель. Тогда группы становятся закрытыми. В таких случаях мы рассчитываем хотя бы на повышение-посветление качества душевной жизни на будущее.

При полном, долговременном курсе лечения компенсация или ремиссия обычно малообратимы - в том смысле, что полного возврата к прежним тяжелым дням уже нет, пациенту теперь легче сопротивляться своим расстройствам. Однако, если он прекращает творческие занятия и теряет творческую форму (стиль), нередко наступает ухудшение.

В Терапии творческим самовыражением, так же, как и в гуманистической психологии-психотерапии, человек личностно растет, обогащается-самоактуализируется, обретает смысл жизни, но, в отличие от обходящих стороной типы личности (характера) и клиническую картину подходов Маслоу, Роджерса, Фромма, Франк-ла, несущих в себе убежденность в изначальное™ Духа, духовного,- здесь психотерапевт помогает расти духовно, обрести себя как человека именно аутистического или синтонного, или психастенического и т.д. склада, обрести свойственный своему складу творческий стиль, смысл жизни. Это основывается на теоретическом положении Э. Кречмера (Кге1хсЬтег Е., 1934) о психотерапевтических поисках вместе с пациентом свойственного ему стиля поведения, жизненного поприща - сообразно его конституциональ-ным основам.

Я, конечно, отдаю себе отчет в том, что такая материалистическая приверженность конституции, клинической картине выглядит более приземленно, менее одухотворенно в пси-хологически-аутистическом понимании, нежели гуманистические, экзистенциальные, психоаналитические, религиозные и другие духовно-идеалистические подходы, но этот клиницизм, этот естественнонаучный подход к душе человека есть существо моего психотерапевтического метода, серьезно помогающего россиянам и продолжающего (в чем убежден) отечественную клиническую психотерапевтическую традицию. Клиницизм метода наполняет его тонкой, сложной клиникой, особенно изучением личностной почвы, без чего этот метод невозможен. Пациенты, приобретая элементы клинических знаний, становятся в известной мере клиницистами-психотерапевтами для самих себя.

Терапия творческим самовыражением, духовно-материалистически отправляющаяся в основе своей не от вечного Духа, а от вечной Природы (особенностей конституции, клинической картины) дает возможность пациенту почувствовать себя уникальным самим собой (синтонным, аутистическим и т.д.) в духовной культуре, в жизни (в том числе и через духовное созвучие свое с известными художниками, писателями, философами). Таким образом, подчеркивая по-своему свободу личности, бесценность всего нравственного, человеческого, она может вывести пациента и на свою философски-идеалистическую, религиозную личностную дорогу.

Несколько практических примеров-советов

1. Попросить пациента почитать вслух в группе рассказ-воспоминание, например, о детстве в деревне. Пусть при этом покажет сделанные им уже теперь слайды тех трав и цветов, что и в детстве росли в той деревне. Пусть покажет свои, хотя и неумелые, но искренние рисунки-воспоминания деревенских пейзажей по памяти, рисунок дома, в котором жил. Вот он включает магнитофонную пленку с пением птиц, которое слышал там, кукареканьем, блеяньем овцы и т.д. Пациенты вместе с психотерапевтом стараются проникнуться всем этим, но не для того, чтобы оценить литературное или художественно-фотографическое умение (здесь не литературный кружок, не изостудия!), а для того, чтобы доброжелательно почувствовать в творческом самовыражении товарища его духовную, характерологическую особенность, сравнить со своей особенностью, рассказать и показать в ответ свое на эту тему и подсказать друг другу возможные, свойственные каждому способы творческого (а значит, и целебного) самовыражения.

2. На экране в сравнении - слайды: древнегреческая Кора и древнеегипетская Нефертити. Пациенты стараются "примерить" свое видение мира к синтонному видению мира древнегреческого художника и аутистическому древнеегипетского. Где больше созвучия с художником? Не - что больше нравится, а - где больше меня, моего характера, моего мироощущения? Посмотреть, поговорить о том, как два этих мироощущения продолжаются в картинах известных художников всех времен, в поэзии, прозе, в музыке, в кинематографии, в творчестве товарищей по группе. В чем сила и слабость каждого из этих мироощущений? В чем, в каких делах обычно счастливо находят себя в жизни различные синтонные и аутистичес-кие люди? Чем отличаются от них во всем этом психастенические люди? И т.д.

3. Если "новенькому" поначалу трудно творчески выразить себя, можно попросить его принести в группу несколько открыток с изображением созвучных ему картин художников или с изображениями любимых животных, растений. Или просим почитать в группе вслух стихотворение любимого поэта, включить музыкальное произведение, которое по душе (т.е. как бы про него, как бы он сам написал, если б мог).

4. Психотерапевт участвует в группе собственным творчеством, открывая пациентам свою личность (характер). Например, показывает на слайде, как он сам невольно философически "цепляется" фотоаппаратом за грозовые тучи, символически-аутистичес-ки выражая свое переживание. Или, если он синтонен, показывает своим слайдом природы, как естественно растворяется всем своим существом в окружающей действительности, не противопоставляя себя полнокровию жизни. Или, рассказывая о творческом общении с природой, психотерапевт показывает, как сам чувствует-понимает свою особенность, общаясь с созвучным ему цветком ("мой цветок"). Как именно это общение с цветком (в том числе фотографирование его, рисование, списывание в записной книжке) подчеркивает психотерапевту его собственную особенность.

5. Не следует "загружать" этих неуверенных в себе пациентов отпугивающим "энциклопедическим" обилием информации. Минимум информации, максимум творчества.

6. В процессе творческого самовыражения надо помочь пациентам научиться уважать свою дефензивность. Она есть не только слабость (излишняя тревожность, непрактичность, неуклюжесть и т.д.), но и прекрасная сила, сказывающаяся прежде всего насущными в нашу эпоху тревожно-нравственными размышлениями-переживаниями. Эту свою "силу слабости", которой, кстати, наполнена и удрученная сомнениями дюреровская Меланхолия, важно полезно применить в жизни. Следует помогать пациенту стать как можно более общественно-полезным самим собой - не ломая себя, не пытаясь превратить себя искусственной тренировкой в свою "смелую", "нахальную" противоположность (к чему поначалу так стремятся многие дефензивные страдальцы).

Так, например, в группе творческого самовыражения общими, сердечными усилиями показываем современному Гамлету, что за его житейской непрактичностью, нерешительностью стоит бесценная нравственная щепетильность, способность философски-остроумно осмыслять действительность и рассказывать многим людям о них самих и дивной диалектике жизни - так, как сами они не смогли бы это увидеть, сообразить. Осознав, что храбро-агрессивные, практические дела не есть его удел, что, возможно, дефен-зивными переживаниями в соответствующей обстановке мучились бы и Дарвин, Толстой, Чехов, пусть дефензивный пациент научится уважать это свое дарвиновское, толстовское, чеховское. Утверждаясь в истинной своей ценности, он скорее научится решительнее делать и необходимое практическое дело. Но лишь необходимое практическое.

Я рассказываю в группах, как давным-давно мой школьный товарищ В., одаренный в математике, но робкий, рассеянный, физически хрупкий, неловкий, буквально истязал себя на уроках физкультуры сложными упражнениями, до слез презирая свою "слабость", непрактичность. Уже студентом он продолжал "ломать" себя альпинизмом и вскоре погиб в пропасти. По-видимому, благодаря Терапии творческим самовыражением, В. смог бы прочувствовать и осознать, что свою телесную хрупкость, неловкость возможно даже уважать как неотъемлемую часть душевно-телесной конституции, без которой не было бы его математического дара. Этим и отличается клиническая психотерапия, индивидуализирующая каждый случай,- от психологически-ориентированной психотерапии, которая могла бы потребовать мнением группы превращения Гамлета в уверенного в себе, нерассуждающего храбреца (хотя бы искусственного), заставляя его громко кричать: "Я! Я!! Я!!!".

Терапия творческим самовыражением противопоказана во многих случаях психотической депрессии. Здесь может даже углубиться переживание тоскливой безысходности, отделенности от людей - в яркой обстановке одухотворенного творчества.

7. Заключение

Таким образом, Терапия творческим самовыражением как метод клинической психотерапии не есть просто лечение радостными, творческими переживаниями. Это попытка с помощью специальных одухотворенно-творческих занятий помочь дефензивно-му пациенту проникнуться осознанным чувством духовного, общественно-полезного своеобразия. Конкретно, в жизни, это выражается, например, в том, что на экскурсии в древнем городе человек видит уже не просто белые седые стены, луковицы церквей, а чувствует-осознает в них и в себе самом характерологические особенности предков - суровую мягкость, синтонную, веселую размашистость в духе "московского барокко", застенчивую близость к живой природе (луковица). В зелени возле храма он различает теперь козлобородники, лесную герань, тысячелистник и вдохновенно знает свое отношение к конкретному цветку, к конкретному архитектурному образу ("насколько это близко, насколько все это подчеркивает мне меня самого, мой собственный путь в жизни"). Это повседневное творческое самовыражение внешне несколько напоминает "бытие" (в противовес "обладанию") в том духе, как мыслит это Фромм. В отличие от Фромма, понимаю суть бытия, творческого бытия духовно-материалистически: человек не "выбирается" к абсолютной (в сущности, божественной) свободе из своего "я", а свободно-нравственно, общественно-активно живет своим собственным "я", конкретно-реалистически изучая его.

Продолжение публикации Главы I "О существе терапии творческим самовыражением" в следующем номере.