Многообразие социальных интересов исследование по материалам сми. Социальный интерес

СМИ могут рассматриваться как:

Средство информации

Средство общения

Продукт профессионального творчества

Что изучается: география, участники событий, авторы публикаций, форматы, жанры.

Проблема выборки: риск попасть на те номера, где нет определенных рубрик (например, в ежедневной газете). Должна учитываться регулярность, периодичность.

Рамки исследования могут быть разные: повседневная деятельность, специальная.

Зарубежные социологи уделяют много внимания качественным исследованиям аудитории СМИ. Проводятся академические опросы, т.е. глубинные, связанные с интересами, потребностями), они ведутся университетами. Коммерческие опросы ведутся специальными фирмами, которые занимаются в основном медиаметрическими, количественными исследованиями аудитории.

Должность социолога в зарубежных СМИ - привычное явление. Если аудитория составляет более 100 тысяч человек, то есть обязательно штатный социолог. Но чаще приглашают социологические фирмы и службы для проведения конкретных исследований.

Существенным направлением в современной западной эмпирической социологии является разработка проблем взаимоотношений человека и общества через каналы массовой информации, место и роль последних как в общественных структурах, так и в индивидуальном потреблении. С 80-х разрабатывается так называемые “теории обработки информации”, которые основываются на социально-психологических подходах и на представлениях о роли массовой коммуникации в обществе.

Конкретные исследования показывают, что не только специалисты, но и массовая публика имеет свои представления о функциях массовой коммуникации и это определенным образом сказывается на потреблении и усвоении информации. Одной из основных функций СМИ в современном обществе считается отражение окружающей действительности. При этом оговаривается определенная степень несвободы как в изображении “картины мира” средствами информации, так и в ее восприятии разными группами массовой аудитории. Одними из пионеров этого направления стали в 70-е исследователи “информационной повестки дня”, основная гипотеза которых заключалась в предположении, что наиболее эффективная массовая информация не в изменении мнений и отношений, как представлялось социологам первой половины нашего столетия, а в обозначении границ событий, о которых осведомлены большие массы людей.

Дальнейшие исследования, правда, принесли больше вопросов, чем ответов, но это направление остается одним из популярных среди исследователей. Так, американские социологи провели сопоставление основных тем, прозвучавших по трем основным каналам ТВ в информационных программах за две исследуемые недели, с данными опроса об интересе телезрителей к этим темам. Такие сопоставления дают четкое представление о “ножницах” между ожиданиями аудитории и предложением со стороны каналов информации, позволяют последним вносить коррективы в свою работу.

Взаимоотношения СМИ и общества, их эволюция наглядно проявляются в исследованиях отношения населения к журналистам и их деятельности, а также в представлениях о роли (функциях) СМИ. Так, опросы, проведенные Французским институтом общественного мнения СОФРЕС в 1975 оказали, что доверие население ко всем каналам массовой информации за 12 лет упало, в том числе к прессе на 16 пунктов, к радио на 14, а к ТВ на 22 пункта. Тем не менее, по мнению респондентов, все-таки достоверность изображения событий на телевидении выше, чем в прессе (59% доверяющих ТВ против 46% - прессе). Однако эта иллюзия, очевидно, рассеивается. Одна из причин падения доверия СМИ - утрата веры в независимость журналистов. Другой причиной можно считать частое обращение СМИ, по мнению французов, к маловажным проблемам и то, что они плохо отражают реальные мнения населения.

Традиционный объект внимания социологии массовой коммуникации - массовая аудитория - остается в центре внимания современных зарубежных исследователей, но подходы к ее изучению претерпели значительные изменения за последние десятилетия. Воспринятое некогда как шаг вперед в структурировании анонимной аудитории деление ее по социально-демографическим признакам сейчас воспринимается как необходимое, но явно недостаточное. Более того, все чаще исследователи приводят доказательство того, что социально-демографические характеристики скорее подходят как способ описания особенностей групп аудитории, сложившихся по другим основаниям - интересам, мотивам, позициям и т.п.

Главной чертой исследований последних десятилетий является отказ от модели “пассивной” аудитории и поиск признаков (психологических, социальных, коммуникативных), определяющих их объединение (часто временное, неустойчивое) вокруг тех или иных источников информации, каналов, передач.

Существенные изменения произошли в понимании и использовании таких традиционно включаемых в исследования аудитории признаков, как интересы и мотивы обращения к СМИ. Деление массовой аудитории по интересам стало теперь явно недостаточным и условным. Представление о том, что элитарные передачи по ТВ смотрит избранная публика, оказалось ошибочным, и предлагается теперь сосредоточить внимание исследователей на изучении спектра информационных интересов единой аудитории, а не множества аудиторий с одним или немногими интересами каждая. Исходя из этого, ТВ должно стремиться к созданию разнообразных передач, рассчитанных на разнообразие интересов, а не на специфическую, часто мифическую, аудиторию.

Огромное внимание современная социология массовой коммуникации уделяет изучению мотивов обращения аудитории к тем или иным средствам или типам информации. На основе значительного числа исследований выявлена достаточно устойчивая структура основных мотивов обращения человека к ТВ: общение, времяпрепровождение, привычка, эскапизм, релаксация, развлечение, поднятие жизненного тонуса и получение информация.

Одной из ключевых проблем взаимодействия СМИ и общественного мнения является вопрос о том, должны ли они быть “зеркалом” мнений или их “ваятелем”. В более широком смысле это проблема соотношения “картины мира” в реальной действительности, в массовой информации и в головах людей. Исследователи, например, отмечают, что ведущие американские информационные агентства уделяют развивающимся странам не меньше места в своих сообщениях, чем развитым. Однако, как правило, они выделяют в жизни развивающихся стран негативные (коррупция, преступность, отсталость) аспекты, что приводит к искажению “картины мира”. Такое же искажение было в свое время зафиксировано исследователями отражения в английской прессе антивоенного (против войны американцев во Вьетнаме) движения в Великобритании.

Активно разрабатываются сейчас проблемы взаимодействия СМИ и общественного мнения не только друг на друга, но и на третью силу, которую чаще называют “круги, принимающие решение” (от правительства до разного рода руководителей). В этом кругу СМИ выступают как рупор общественного мнения и как канал влияния на общественные процессы. Причем эффективность воздействия СМИ в последнем случае лучше контролируется и измеряется, чем влияние на формирование общественного мнения.

Многообразие социальных групп обусловлено прежде всего разнообразием задач, для решения которых образовались эти группы. Что объединило, обособило членов этой групповой общности -профессиональные интересы, общая идеология, этнические признаки?

На этом основании можно выделить три вида групп (см. рис. 1, с. 279):

Социальные группы, которые образованы, так сказать, по аскриптивному (приписанному от рождения) признаку: расовые, этнические группы, территориальные, группы на основании родства, социально-демографические группы и т.п.;

статусные (и профессиональные) группы, возникшие в ре зультате социального разделения труда, институализации социальных связей, т.е. группы, образованные на основа нии сходства социального положения, позиций в обще стве: рабочий класс, крестьянство, инженерно-техничес кие работники, учительство, чиновничество, предприни матели и т.д.;

целевые группы (организации), т.е. группы, организованные для решения тех или иных задач - хозяйственных, науч но-исследовательских, политических, просветительских и т.д. Преднамеренность создания этих групп обусловлива ет, как правило, наличие более или менее жесткой форма лизованной системы взаимных прав и обязательств участ ников группы, контроля за выполнением этих обязательств, наличие официальной структуры, разделения функций, статусов и ролей работников организации, наличие лиде ра-руководителя и т.д. Взаимодействия в целевых группах высокоинституализированы, что повышает надежность получения групповых эффектов.

Приведенный перечень групп свидетельствует об огромном многообразии задач, интересов, целей, ради которых люди могут объединяться в группы. Это особенно необходимо учитывать при изучении конкретных социальных проблем, роли социальных групп в их решении. Иначе говоря, эта классификация групп основана на содержательных аспектах социальных процессов.

В то же время существует и другая классификация групп - на основе тех свойств, которые характеризуют социальные группы независимо от того, идет ли речь о рабочем классе, предпринимателях, молодежи, пенсионерах и т.д. В этом случае социальные группы различаются на основании того, как взаимодействуют участники группы - непосредственно или опосредованно.

Так, для некоторых социальных групп характерно наличие непосредственных личных солидарных взаимодействий, которые, естественно, могут сложиться лишь среди небольшого числа партнеров. Соответственно, они называются малыми группами. Наличие прямого общения сказывается на внутригрупповых взаимодействиях -- их персонифицированном характере, возможности более полной идентификации индивида с «Мы».

Большие группы - это многотысячные группы людей, разбросанные на обширных пространствах, ввиду чего для них характерны опосредованные солидарные взаимодействия. Большая группа (а это прежде всего классовые, территориальные, национальные общности), как правило, включает малые группы (бригада рабочих, национально-культурная община и др.).

Группы могут быть формальными и неформальными, что особенно важно для малых групп. В больших группах, которые имеют сложную макроструктуру, формализованные подгруппы (профсоюзы, партии) могут составлять лишь своеобразный костяк общности.

МАЛАЯ ГРУППА

Роль малых групп в жизни простого человека, да и всего общества трудно переоценить.

Как и всякая социальная группа, малая группа - это постоянная, самовозобновляющаяся система взаимодействий между ее участниками, не случайный набор людей, а устойчивое объединение.

Основные черты социальных групп характерны и для малых групп. Но существует и ряд специфических особенностей, на которые единодушно указывают Дж. Хоманс, Р. Мертон, Р. Бейлз, Г.М. Андреева, М.С. Комаров, А.И. Кравченко, С.С. Фролов и др.

Во-первых, в малых группах обязательно прямое взаимодей ствие, хорошее знакомство партнеров друг с другом.

Во-вторых, в малой группе относительно небольшое число участ ников (это и позволяет им знать друг друга и находиться в определенной возобновляемой системе непосредственных связей) - от 2-3 до 20-25 человек. По мнению ряда авторов, максимальная численность составляет 10-15 человек, а оптимальная -- 7- 9 человек.

Эти особенности обусловливают ряд отличительных черт внутригрупповых взаимодействий в малой группе:

они носят персонифицированный характер;

у участника группы легко формируется «Мы-сознание», ибо «Мы» легко и персонально осязаемо. Любой участник группы легко соотносит себя с ней;

в малой группе эффективно может осуществляться груп- повой контроль (и самоконтроль). Человек постоянно на виду, он постоянно мысленно проигрывает вероятную ре- акцию на свои поступки со стороны партнеров, имеет до- стоверные ожидания относительно возможной реакции каждого партнера;

структура малой группы, выработанные в ней статусно- ролевые стандарты поведения, традиции, групповые нор- мы в значительной мере неповторимо индивидуализирова- ны, т.е. адекватны конкретному составу участников, их психологическим, нравственным, профессиональным осо- бенностям. Это характерно и для неформальной малой группы, и формальной (в меньшей степени). Но в любых малых группах групповые нормы и стандарты поведения в зна- чительной части формируются методом проб и ошибок,

«подгоняются» под индивидуально-личностные особенности конкретных индивидов. Поэтому групповые нормы имеют низкую способность к самовоспроизводству (особенно в неформальной малой группе).

Синтез данных особенностей составляет неповторимость атмосферы малой группы. Здесь кипят истинные страсти и предпочтения, нормы поведения здесь не воображаемые, а ощутимые. Это реальная, легко воспринимаемая и глубоко переживаемая среда социальных действий. Этим объясняется особая роль малых групп в формировании личности, ее социализации: именно в малых группах человек получает наиболее впечатляющие жизненные уроки, индивидуальный опыт, приобщается к коллективному опыту поколений.

Связь «личность - общество» осуществляется преимущественно через десятки малых групп, в которые вовлечен индивид. Реальное, эмпирически осязаемое общество обязательно репрезентируется через малые группы, предстает в связях, нормах поведения ее членов. Любые макропроцессы реализуются в той мере, в какой в них оказались вовлечены малые группы, т.е. прокладывают себе путь через процессы, происходящие в малых группах.

Способность малой группы выступать посредником во взаимоотношениях отдельной личности и предприятия, социального слоя (класса), общества в целом было подтверждено рядом социологических исследований*.

Хотторнский эксперимент, в частности, показал, что идентификация рядовых работников с компанией зависит от степени уваже- ния и общности между доверенными лицами компании и малой группой.

Исследования, проводившиеся во время второй мировой войны, показали, что боеспособность зависит от сети накладывающихся друг на друга связей в малой группе, лояльности бойца по отношению к товарищам: он не должен подводить своих парней.

Значение малой группы во взаимодействии индивида с макропроцессами, нацией, обществом в целом облегчает понимание процессов интеграции больших социальных групп.

Но важен и более масштабный аспект осмысления роли малой группы в общественной жизни. Можно ли говорить, например, о благополучии в армии, если в ее микрогруппах массовый масштаб принимают дедовщина, дезертирство? Можно ли говорить о мо-

См.: Миллз Г. О социологии малых групп. В кн.: Американская социология. Перспективы, проблемы, методы. - М., 1972.

См. адаптированный перевод текста Ч. Кули «Первичные группы». В кн.: Кравченко А.И. Основы социологии. - М., 1997, с. 261-265.

рально здоровом обществе, если в нем нередко процветают кумовство, интриги и т.д.?

Среди малых групп принято выделять первичные и вторичные (что, по нашему мнению, соответствует первичным и вторичным социальным взаимодействиям, связям, отношениям).

Первым на наличие первичных малых групп указал американский социолог Ч. Кули. Подчеркивая значение первичных отношений между людьми, в которых реализуется подлинная человеческая природа (речь идет о таких чувствах, как любовь, негодование, тщеславие, привязанность, честолюбие и т.д.), Ч. Кули впервые обратил внимание на роль тех социальных групп, которые строятся на основе межличностной интеграции**.

Между тем идеи Ч. Кули и проделанный им анализ довольно противоречивы, а подчас просто нелогичны. Фактически, говоря о первичных группах, он имеет в виду любые малые группы, выдвигая в качестве признака первичных отношений наличие непосредственного межличностного контакта. В другом месте главным признаком первичных групп он называет доверительные, интимные отношения, противопоставляя их формальным отношениям. Но не всякие неформальные отношения носят доверительный, интимный характер. Поведение студента по отношению к ректору, как мы уже говорили, согласно неписаному правилу будет подчеркнуто уважительным, даже с некоторыми элементами заискивания, почтения, но отнюдь не доверительным. Можно согласиться с Г.М. Андреевой, что предложенные Ч. Кули основания для выделения первичных групп привели к серьезным, довольно драматическим противоречиям*. Поэтому современные социологи, признавая «авторские права» Ч. Кули на термин «первичная группа», этот термин фактически толкуют иначе.

Под первичной группой (точнее, группой, основанной на первичных отношениях) принято подразумевать малую группу, интегрированную на основе таких исходных (первичных) признаков, как родственно-семейная близость, симпатия, эмоциональная привязанность, доверительность. Отношения в первичных группах (семья, сверстники, друзья и др.) наиболее эмоционально окрашены и, как правило, не имеют для их участников какой-либо утилитарной ценности, чем и привлекательны. Взаимодействия в первичных группах в наименьшей степени «огрублены», обусловлены социально-рациональными соображениями выгоды, корысти, карьеры. Большинство первичных групп создается на основе добровольного согласия, личной привязанности.

Вследствие этого первичная группа характеризуется:

Эффектом нерасторжимости «Я» и «Мы»;

" См.: Андреева Г.М. Социальная психология. - М., 1980, с. 242-243.

достаточно высоким уровнем признания каждым ее участ- ником мнения членов группы (родителей, друзей), их глу- боким переживанием;

высоким уровнем признания принятых в группе норм, правил, стиля поведения, моды, вкусов.

В результате первичная группа играет огромную роль в формировании у личности базовых ценностных ориентации, нравственных принципов, вкусов, предпочтений и т.д. и осуществляет соответствующий социальный контроль, который носит хотя и неформальный, но достаточно глубокий характер.

Вторичные группы возникают на основе вторичных социальных отношений. Если первичные группы в современном обществе существуют лишь в виде малой группы, сформированной на основе межличностных взаимоотношений, то вторичная группа может быть и большой, и средней (ЗИЛ, МГУ и др.), и малой (кафедра, отдел, бригада).

Трудности выявления и определения вторичной группы связаны с определением вторичных отношений. Вторичные отношения - это отнюдь не синоним формальных отношений (вспомним пример про отношения между студентом и ректором, регулируемые неписаными нормами, -- это вторичные отношения, но неформальные).

Нам представляется, что разделение групп на первичные и вторичные аналогично классификации взаимодействий людей, предложенной Ф. Теннисом: община с ее инстинктивной волей и общество с его рациональной (избирательной) волей. В первичных Труппах отношения между людьми индивидуально-адресные, партику-ляристские (к одному из друзей человек может испытывать большую симпатию, чем к другому), а вторичные группы объединяют людей, связанных «поневоле», в силу исполнения определенных функций, статусов, ролей, а не наличия симпатии или антипатии. Основу вторичных групп составляет рациональный расчет, социальные контакты здесь носят безличный, односторонний и утилитарный характер*. Отношения между участниками вторичных групп являются как формальными, так и неформальными (например, заведующий отделом руководствуется в своих отношениях с подчиненными как законом, инструкциями, так и неписаными правилами, принятыми в данном сообществе).

Вторичная группа организуется в основных социальных институтах (экономических, политических, образования) на базе различных учреждений, предприятий, школ, партийных организаций и т.д.

* Фролов С.С. Социология, с. 160. 322

Следует сделать два специальных пояснения.

1. Вторичные малые группы, как и все малые группы, харак- теризуются эмоциональной полнокровностью, осязаемостью, эм- пирической, практической достоверностью. Но эта эмоционал-ь ность вторична, опосредована функциональными.соображения ми, нормами. Эмоциональность чаще всего выступает фоном для реализации прагматичных, функционально целесообразных рас четов.

Во вторичных группах могут образовываться первичные отношения между партнерами, возникать параллельные первичные группы, объединяющие людей по признаку симпатии, совместного проведения свободного времени. Здесь уже иной мир, иная логика отношений.

Анализ вторичных отношений и, соответственно, вторичных групп имеет существенное значение как для социальной науки, так и для социальной практики. В реальности в малой группе тесно переплетены первичные и вторичные (служебно-функцио-нальные) межличностные отношения. Но их необходимо четко разделять: первые ориентированы на «другого», на его индивидуально-личностные качества, симпатии, а вторые --на цель, ради которой существует организация. Без подобного разделения первичные отношения могут нанести вред делу (например, дружеские отношения между руководителем и одним из работников создают особые возможности для продвижения этого работника по служебной лестнице). Традиция смешивать первичные и вторичные отношения, подчинять вторые первым является признаком аскриптивно-партикуляристской мотивации, вредит делу и в конечном счете функционированию социальных институтов, в рамках которых возникли данные учреждения, организации. Совмещение вторичных (служебно-функциональных) и первичных (эмоционально-аскриптивных) отношений, подчинение первых вторым есть признак неразвитости, незрелости достиженчески-универсалистской мотивации, незрелости социальной организации общественной жизни. В ней еще сильно проявляются «общинные» черты.

2. Зачастую особо подчеркивается роль первичных групп в про- цессе социализации личности и недооценивается роль вторичных групп. Не принижая роли первичных групп, мы можем утверж- дать, что именно вторичные отношения, для которых характерны деиндивидуализированные, служебно-функциональные требова- ния и неукоснительный контроль за их выполнением, формиру- ют трудовую мораль, дисциплинированность, ответственность, многие другие важнейшие черты современного работника, граж- данина. Учитель в школе, командир в армии, бригадир, коллега

БОЛЬШИЕ ГРУППЫ

И СПЕЦИФИКА ИХ

ИНТЕГРАЦИИ

на работе - все они связаны с нами вторичными (хотя эмоцио нально окрашенными) отношениями, и многое определяется тем, какими деловыми и общечеловеческими качествами, какой куль турой обладает этот учитель, командир, бригадир и т.д. Говоря об основной роли социальных групп в возникновении общественных макропроцессов и изменений, мы, конечно же, имели в виду большие многотысячные социальные группы, которые во многом являются основными субъектами истории. Хотим обратить внимание на следующее.

1. Большая группа является носителем и хранителем основных социально-типических характеристик культуры. Содержание социально-значимых черт человеческой психики, как справедливо подчеркивает Г.Г. Дилигенский, формируется именно на макросоциаль-ном уровне. Как бы ни была велика роль малых групп и непосредственного межличностного общения в процессах формирования личности, сами по себе эти группы не создают исторически конкретных исходных социальных норм, ценностей, установок, потребностей. Все эти и иные смыслообразующие элементы возникают на основе исторического опыта, носителем которого являются не отдельные индивиды, не малые группы в 10-20 человек, а большие группы. Круг интересов, зависимостей, реализуемых в малой группе, настолько узок, что установление норм, стандартов поведения, уникальных для данной малой группы, бессмысленно. Каково придется человеку, вовлеченному в десятки малых групп, если в каждой из них будут приняты уникальная система норм, ценностей, особый язык? Именно в больших социальных группах (этническая, профессиональная, городская.л др.) человек оказывается в пространстве, социальные масштабы которого достаточны для существования особенной системы норм, ценностей, стандартов поведения, культурного опыта. По выражению Г.Г. Дилигенского, этот опыт лишь «доведен» до индивида через посредство малой группы и межличностного общения*. Именно большая группа отбирает, селекционирует, утверждает как приемлемое, передает от поколения к поколению основные обычаи, традиции, ценности и т.д.

В этом отношении показательна роль этнической общности, прежде всего нации, в формировании, сохранении, развитии и трансляции культуры. Может ли быть свой язык у каждой малой группы как общности? Что делать с традициями, обычаями, нормами, если они не носят массового характера, не признаны в других малых группах данной этнической общности?

* См.: Дилигенский Г.Г. Массовое политическое.сознание...//Вопросы психологии. - 1991. - № 9.

При этом неверно было бы вообще отрицать наличие специфических моментов культуры в той или иной малой группе. Компания молодежи придерживается определенного стиля одежды, использует определенный сленг, но это, как правило, малозначимые вариации в рамках молодежи как большой социально-демографической группы; каждая бригада рабочих может иметь свои особенности, но они не выходят за рамки единства поведения, культуры рабочего класса.

2. Достаточно сложной проблемой является интеграция больших групп.

Зачастую принято считать, что массовые большие общности, как правило, слабо интегрированы, а малые группы высокоинтегрированы. Но, например, семья (малая группа) накануне развода отнюдь не представляет собой образчик высокоинтегрированной общности.

С другой стороны, можно привести множество примеров высокоинтегрированных больших социальных групп, в частности, наций, представители которых готовы пожертвовать своими личными интересами во имя своего народа.

Например, рабочий класс России в 1917 г. представлял собой хорошо организованную на территории всей Российской Империи общность, способную выступать как единое целое, а не как масса разрозненных пролетариев.

Как удается объединить в одном порыве огромные массы никогда не видевших друг друга людей, разбросанных на огромной территории?

Конечно, интеграция больших общностей подчиняется общесоциологическим тенденциям интеграции групповых общностей: формирование структуры группы, появление эффективного лидера, органов управления, эффективный групповой контроль, конформизм, подчинение групповым целям и т.д., превращение совпадающей цели в общегрупповую цель и т.д. Вместе с тем малая группа интегрируется по одной схеме, а большая --по более сложной, многоступенчатой.

Есть два момента, которые, на наш взгляд, отличают интеграционные процессы в больших группах от аналогичных процессов в малых группах.

Первый. Особая роль идеологии в сплочении, интеграции масс в большую, многотысячную социальную группу, способную выступить как единое целое. Именно идеология, идеологическая работа во многом обеспечивает сплочение, солидаризацию, самоидентификацию с «Мы», которые в малой группе достигаются благодаря прямому чувственному контакту, облегчающему осознание участниками малой группы своей общности, единства.

Разрозненные представители той или иной массы, имея совпадающие социально-статусные позиции, воспроизводят некоторые стандарты поведения, этого достаточно, чтобы организовать контактную общность. Но при этом еще отсутствуют единые ясные и точные представления о том, как достичь индивидуальных целей, что главное и второстепенное в жизни, кто является союзником, а кто соперником и т.д. Люди, не имеющие единых ценностей, норм, единых представлений о путях решения проблем, не могут сплотиться в единую боеспособную силу.

Поэтому, чтобы объединить разрозненные многотысячные массы, наделить их способностью выступать как единое целое на огромной территории, необходимо внедрить единые представления о целях, путях развития и т.д. Эту функцию и выполняет идеологическая работа. Без объединяющей идеологии деятельность лидера, партии не может быть эффективной. Более того, в больших группах лидер во многом сам является идеологом, т.е. человеком, способным выработать единую программу действий и сплотить на ее основе многотысячные массы.

Причем идеология должна объяснять не только сложившуюся ситуацию, пути и методы ее преодоления и т.д., но и важность и необходимость объединения, солидарности. Именно эту функцию во многом выполняли лозунги типа «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!». Солидаристский импульс идеологии, способствующий выделению данной группы из общества, может быть связан и с признанием особой роли данной группы, что делает притягательным «Мы» для «Я» (такую роль играли идеи о всемирно-исторической роли пролетариата как гегемона социалистической революции).

Все идеологии, сыгравшие роль эффективного катализатора объединения масс в боеспособную социальную группу, сочетают в себе объяснительно-оценочную, программно-ориентирующую и солидаристски-сплачивающую компоненту. Благодаря единой идеологии, осуществлению разнообразной по форме идеологической работы разрозненные, разбросанные на огромной территории индивиды со схожими статусно-ролевыми позициями оказываются готовыми к солидарным групповым действиям.

Примерами идеологий больших групп, которые стали символическими, идейными интеграторами разрозненных на огромной территории масс, являются идеология французской буржуазии в виде учения французских материалистов XVIII в., пролетарская идеология (марксизм-ленинизм) в России, сионизм, палестинская национальная идеология и др.

Второй. Существует мнение, что большая группа не может обеспечить хорошего эффективного группового контроля за выпол-

нением всеми ее участниками общегрупповых целей, принятых в группе норм, стандартов поведения, следовательно, и конформного поведение и т.д.

Но опыт успешных, эффективных больших групп свидетельствует: такой контроль может быть в той или иной степени достигнут в больших группах в многоступенчатой форме. На общегрупповом уровне в виде идеологии закладываются основные критерии, требования к поведению отдельных участников группы. Контроль же может достаточно эффективно осуществляться через малые группы (бригаду, церковную общину, семью и др.). В этом случае малая группа выступает своеобразным транслятором общенациональных, общеклассовых и т.п. целей, мнения всего народа, класса. Таким образом, интеграция большой группы во многом зависит и от того, насколько внутри нее обеспечивается общегрупповая (общеклассовая, общенациональная и т.д.) направленность малой группы.

Так, жизнеспособность той или иной этнической группы в решающей степени определяется тем, насколько в семье чтут национальный язык и национальные обычаи, контролируют соблюдение национальных традиций, участвуют в работе общины и т.д.

Тем самым малая группа поддерживает и сохраняет жизнеспособность большой группы, ее способность выступать как единое целое.

Советско-партийная система функционировала благодаря четкой вертикали, в основании которой находилась жестко контролируемая сверху первичная партийная организация. Все процессы, затрагивавшие интересы большой группы (КПСС), успешно, своевременно и, как правило, на надлежащем уровне решались благодаря тому, что первичные партийные организации активно проводили решения руководящих органов, его идеологов и лидеров, контролировали деятельность руководителей на местах, рядовых членов партии, выполнение ими основных идеологических установок.

Приведенные примеры свидетельствуют: организованность, боеспособность большой группы зависит помимо того, о чем говорилось в предыдущих разделах (институализация, лидерство, авторитетность группы, личностная эффективность и т.д.), и от организованности малых групп вокруг целей, идеалов, ценностей и норм больших групп.

Трудно логически строго анализировать солидарные отношения, объединяющие людей в самые разные общности (веселая компания друзей, многотысячная демонстрация, семья и др.). Мы лишь стремились определить общую логику анализа общностей, в которые вовлечен человек с первых лет своей жизни.

ГЛАВА I. Теоретические и методологические основания исследования ценностных ориентаций молодежи.

1.1.Молодежь как социокультурная общность.

1.2.Ценностные ориентации: конкретизация понятия.

1.3.Средства массовой информации как специфическая среда формирования ценностных ориентаций молодежи.

ГЛАВА II. Средства массовой информации как фактор формирования ценностных ориентаций молодежи.

2.1 Значение современных средств массовой информации в формировании ценностных ориентаций молодежи (в оценке молодежи).

2.2. Динамика ценностных ориентаций современной российской молодежи под влиянием средств массовой информации.

Теоретико-аналитический подход

Историко-филологическая традиция изучения социальной реальности по материалам СМИ

Социальная действительность находится в центре исследовательского внимания большого количества социально-гуманитарных наук. Анализом разных аспектов функционирования общества и выявлением закономерностей его развития, изучением человека как субъекта социальной жизнедеятельности, включенного в систему общественных отношений, занимаются философия и психология, политология, культурология и т.д. Важным источником информации для этих дисциплин становятся тексты массовой коммуникации. Как справедливо заметил выдающийся русский философ и исследователь М. М. Бахтин, "в сфере гуманитарного познания интеллектуальные операции с чужим описанием того или иного фрагмента социальной жизни являются основным источником для формирования своих собственных суждений о том, что не дано исследователю как фрагмент его непосредственного опыта" . С помощью собственных научных процедур социальные и гуманитарные дисциплины производят конструирование специфического для конкретной научной отрасли предмета исследования, т.е. на основе социальной информации, почерпнутой из СМИ, продуцируют значимое для данной дисциплины научное знание.

С точки зрения разработанности методологии анализа, стандартов и норм научной деятельности и принципов интерпретации полученных результатов наиболее полно проблема исследования материалов СМИ представлена в источниковедении.

Источниковедение – это учение об источнике, область социально-гуманитарного знания, посвященная исследованию всей совокупности созданных человеком источников, специфический метод познания социальной реальности. Источниковедение как особая дисциплина сложилось в рамках методологии исторического исследования, так как именно историческая наука систематически использует для целей познания документы (в данном случае – исторические источники). Однако в настоящее время проблемы, которые специально разрабатывает историческое источниковедение, становятся сферой междисциплинарного научного интереса, что позволяет говорить об источниковедении как об особом способе социально-гуманитарного научного познания, выходящего за рамки исторической науки.

Гуманитарное познание имеет целью приращение и систематизацию знаний о человеке (во всей полноте и целостности этого феномена) и обществе (феномене человечества в его временном и пространственном единстве), и источниковедение обогащает данную отрасль своими специфическими познавательными средствами. Так, базовое источниковедческое понятие источник (в узком смысле "исторический источник") как целостная совокупность произведений, созданных в процессе целенаправленной человеческой деятельности, как вещественный носитель ретроспективной информации, сегодня становится универсальной междисциплинарной категорией. В социологии, психологии, этнографии, этнологии, культурологии, лингвистике в понятие "источник" включаются материальные объекты, несущие информацию не только ретроспективного, но и оперативного и перспективного характера. Метод познания окружающего мира через фиксированные источники информации, отражающие взаимодействие человека с природой, обществом, государством и с другим человеком, становится общенаучным.

Под видом исторического источника, как правило, понимается исторически сложившаяся совокупность источников, характеризующаяся сходством внутренней формы (структуры), вытекающей из единства источника при его создании. Видовая общность источников, основанная на повторяемости свойств источников, позволяет выработать общие методы их исследования.

Видовое деление применимо далеко не к каждому типу источников. С середины XIX в. наиболее значимыми для исторической науки становятся письменные источники, именно поэтому базовой становится классификация видов письменных источников. К последним принято относить следующие:

– летописи,
– законодательные акты,
– делопроизводственную документацию,
– частные акты,
– статические источники,
– периодическую печать,
– документы личного происхождения (мемуары, переписку и т.д.),
– литературные памятники,
– публицистику,
– политические сочинения,
– научные труды.

В разные исторические эпохи превалировали разные виды источников. Так, по мере развития общества исчезают старые виды источников (летописи), формируются новые (статистические материалы, периодическая печать, фото- и кинодокументы). С течением времени носителем практически всех видов письменных источников становится пресса, а развитие в дальнейшем системы средств массовой информации способствует увеличению удельного веса источников, изначально предназначенных для публикации в той или иной форме.

Социальная действительность как исторический опыт и общественная практика отражена в материалах СМИ во всем многообразии аспектов, поэтому к источниковедческому анализу прессы обращаются не только историки, но и социологи, антропологи, этнологи, психологи, политологи, искусствоведы, исследователи языка и литературных текстов. Цель любого социально-гуманитарного исследования – не только извлечь из прессы всю полезную для конкретного исследования социальную информацию, но и критически оценить, правильно интерпретировать ее.

В практическом плане сказанное выше предполагает дифференцированный подход к разработке методологии анализа разных видов письменных (и в широком смысле медийных) источников информации, аккумулированных в СМИ.

Относительно проста в плане сбора и обработки информация хроникального характера. С давних пор хроникой называли литературный жанр – произведения, содержащие последовательное изложение общественных или семейных событий. К началу XX в. термин приобрел новый и наиболее значимый для нас смысл: хроникой стали называть особый отдел газет и журналов. В первой четверти XX в. словари уже фиксируют жанрово-тематические особенности материалов, публикуемых в отделе хроники: "Хроника (как особый отдел газет и журналов. – З. X.) затрагивает область художественного слова не более, чем всякое иное словесное произведение: предметом описания в журнальной и газетной хронике бывают события сегодняшнего дня, как в области социально-политической, так и в других: в литературной, музыкальной, театральной, научной... Существует хроника мод, хроника спорта, хроника шахматной игры. В английских и французских журналах распространена хроника великосветской жизни. Главная цель подобной хроники – осведомление читателя. Творческое начало проявляется здесь в весьма малой степени, темы и материал лишь выбираются составителем, но поставляются они реальной действительностью. Язык и стиль хроники весьма, по большей части, трафаретны" . В современных словарях понятие получает обобщающий характер: хроника в периодической печати, радио, кино и т.д. – это сообщения информационного характера о текущих событиях.

Таким образом, хроника как важная часть содержательного наполнения СМИ является богатым источником фактов, необходимых в процессе познания разных срезов социальной действительности. И главным методом, с помощью которого социальногуманитарные дисциплины вычленяют из массива публикаций необходимые знания, является фактологический анализ.

Наряду с материалами, публикуемыми в разделе "Хроника", функцию репрезентации фактологической информации выполняют опубликованные в СМИ официальные сведения : законодательные акты, статистические данные и т.д. То, что в российской прессе традиционно представлен большой объем официальной информации, вполне объяснимо. Российские газеты возникли не только позже европейских, но и, в отличие от них, не в общественной, а в государственной сфере. Зарождение и формирование российской печати происходило в условиях коренного преобразования всего государственного обустройства. Реформы Петра Великого породили новую форму взаимоотношений между личностью и государством и полностью изменили характер законотворчества. Постепенно закон превращается в единственный источник права. Растет убежденность в том, что законы могут переустроить жизнь государства и повлиять на формирование личности. Помимо этого, расхождение обычая и закона заставляет государство особо заботиться о публикации законодательных актов. С начала XVIII в. публикация текстов законов становится обязательной. Также начинают систематически издаваться сводные статистические данные.

Постепенно законы и статистика становятся важными компонентами периодических изданий. Формальное закрепление за газетами функции тиражирования юридической (и отчасти статистической) информации происходит в первой половине XIX в. Так, с 1838 г. по Высочайшему повелению царя-реформатора Александра II в крупных губернских городах начинают издаваться "Губернские ведомости" – официальные периодические издания, призванные знакомить широкие слои населения с государственными законами, распоряжениями и приказами местных властей. Официальный раздел дополнялся неофициальным, в котором публиковались материалы по местной истории, географии, этнографии и статистике (рис. 3.1).

Рис. 3.1. "Пензенские губернские ведомости", 1855 г.

Позже система губернских газет была дополнена новым изданием, с течением времени ставшим основным элементом в системе распространения информации государственного характера. Указом того же Александра II от 27 октября 1869 г. при главном управлении но делам печати была учреждена ежедневная официальная газета "Правительственный вестник" . Наряду с распоряжениями и сообщениями правительства, отчетами о заседаниях Совета министров и Государственного совета, в газете были представлены материалы неофициального характера: внутренние и зарубежные известия, статьи и рецензии на книги, биржевой указатель, метеосводки и др.

Вполне очевидно, что в данном случае Россия переняла передовой опыт европейских стран. К началу XIX в. в некоторых из них уже успешно функционировал особый тип периодических изданий, в которых фиксировалась повседневная деятельность государственных (как правило, законодательных) органов власти и публиковались важные итоги этой деятельности. Такие издания назывались официальными вестниками (официальными бюллетенями, официальными газетами, или дневниками) . Официальные вестники не всегда были рассчитаны на широкую аудиторию. Чаще всего они издавались в интересах конкретных государственных органов или ведомств.

Наиболее известным европейским изданием данного типа считается бюллетень парламента Великобритании, который с 1803 г. стал регулярно издаваться под названием "Парламентские дебаты. Официальный отчет" (рис. 3.2).

Судьба этого издания очень любопытна. К концу XVIII в. – века европейского Просвещения – в Великобритании существенно более разнообразными стали интересы читателей, британские газеты того периода начали публиковать неофициальные отчеты о парламентских слушаниях. Не имея разрешения на обнародование официальных парламентских отчетов и стенограмм (долгое время в военных целях информация о деятельности парламента была засекречена), журналисты размещали материалы от имени фиктивных политических клубов. Первые послабления в соблюдении принципа секретности при освещении деятельности парламента Великобритании были отмечены в период наполеоновских войн. Тогда журналист Уильям Коббет (William Cobbett) опубликовал материалы по истории британского парламента и получил право на обнародование собственных записей о ходе парламентских слушаний.

Тексты парламентских дебатов Коббет публикует в качестве приложения к своему еженедельнику "Политический регистр", который выходит огромным по тем временам тиражом в б тысяч экземпляров, продается всего за один шиллинг и считается популярным и влиятельным изданием. В 1809 г. Коббет заключает контракт на публикацию своих отчетов о заседаниях палат парламента Великобритании с известным издателем Томасом Курсоном Ханзардом (Thomas Curson Hansard) и затем продает ему право на их дальнейшую публикацию. В 1829 г. Ханзард принимает решение поставить свое имя на титульном листе издания "Парламентские дебаты. Официальный отчет". С этого времени "Ханзард" (Hansard) становится признанным названием публич

Рис . 3.2. "Парламентские дебаты. Официальный отчет", 1832 г.

ных парламентских отчетов в странах с британской парламентской моделью – Австралии, Новой Зеландии, Канаде.

Если на первых порах "Ханзард" просто перепечатывал из ежедневных газет неофициальные записи речей парламентариев в ходе дебатов, то впоследствии – специально готовился уже силами парламентских журналистов. По сей день "Ханзард" является официальным изданием Парламента Великобритании: опубликованные в нем материалы слушаний Палаты лордов имеют статус юридических документов (рис. 3.3).

В Россию традиция публичного освещения деятельности законодательной власти по объективным причинам пришла лишь спустя сто лет. В начале XX в. формируется практика публичного освещения деятельности Государственной думы. Во время работы Думы велась подробнейшая запись выступлений парламентариев и хода каждого заседания. Впоследствии стенограммы расшифровывались и распечатывались. Машинописный текст и базовая рукопись просматривались депутатами, которые могли вносить свои замечания. Затем окончательный вариант одобрялся председателем Думы и публиковался под грифом "Печатано по распоряжению Председателя Государственной думы". Вышедшие под таким грифом отчеты рассылались в государственные ведомства, научные учреждения, библиотеки и т.п. После этого стенограммы попадали на страницы газет.

Доступность отчетов о думских заседаниях поддерживала свободу слова и печати в царской России. Однако из-за права депутатов исправлять тексты своих выступлений расшифровки стенограмм, напечатанные в газетах, иногда отличались от подлинников и могли не передавать истинного смысла их речей .

В советское время роль официального государственного органа выполняла газета "Известия", первый номер которой вышел 28 февраля (13 марта) 1917 г. в Петрограде. Именно в "Известиях Петроградского совета рабочих депутатов" как официальном печатном органе Петроградского совета рабочих депутатов на первой полосе первого номера было напечатано обра

Рис. 3.3. Современный британский "Ханзард"

Рис. 3.4.

Puc. 3.5.

щение "К населению Петрограда и России", которое заканчивалось известным призывом: "Все вместе, общими силами будем бороться за полное устранение старого правительства и созыв учредительного собрания, избранного на основе всеобщего равного, прямого и тайного избирательного права".

После Октябрьской революции, с 27 октября (9 ноября) 1917 г. "Известия" стали органом ЦИК и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Газета приобрела статус одного из официальных печатных органов новой власти – наряду с "Газетой Временного рабочего и крестьянского правительства", которая была официальным органом Совета Народных Комиссаров . Именно в "Известиях" были опубликованы основополагающие документы большевистского правительства: "Декрет о мире" (рис. 3.4) и "Декрет о земле" (рис. 3.5).

С 10 марта 1918 г., когда был прекращен выпуск "Газеты Временного рабочего и крестьянского правительства", за "Известиями" закрепляется статус единственного официального правительственного издания, однако фактически эту функцию стал выполнять печатный орган ЦК РСДРП (б) – газета "Правда".

В настоящее время официальная информация по-прежнему остается весомым компонентом содержания СМИ. Так же, как и 170 лет назад, российские законы, правительственные постановления, инструкции и статистические данные в обязательном порядке публикуются в официальном издании – "Российской газете". Свои официальные издания-публикаторы есть и региональных властей. И, несмотря на то, что сведения официального характера публиковались и продолжают публиковаться в сокращенном, адаптированном под интересы массового читателя варианте, они являются безусловными и вполне операциональными с точки зрения формирования "повседневного знания", предшествующего любому теоретическому исследованию.

Стоит, однако, оговориться: историко-филологическая традиция исследования прессы как неотъемлемая часть процесса познания социальной действительности предполагает обращение не только и не столько к простым по форме и методике анализа материалам, о которых говорилось выше, но и к самым сложным по жанру и содержанию текстам, созданным именно с расчетом на публикацию в СМИ. Как отмечают исследователи, "благодаря усилиям научно-исторической школы и метода, не имеющего себе равного ни на одном из этапов интеллектуальной истории, прошлое оказалось для современного человека “воссозданным настоящим” с удивительным многообразием форм мышления" . Процедура верификации данных, содержащихся в аналитических и художественно-публицистических материалах СМИ, сложна. В отличие от хроники, статистики и официальной документации в собственно журналистских публикациях весьма высока вероятность искажения фактов. Серьезной проблемой становится выявление скрытых, имплицитно присутствующих в журналистских текстах целей, мотивов, побуждений, установок. А некоторые жанры, как, например, публицистические, в каждом конкретном случае требуют индивидуального исследовательского подхода.

Несмотря на отсутствие единой методологии исследования публицистики в прессе, отечественным источниковедением накоплен большой опыт анализа данного вида письменных источников. Так, подробно изучена публицистика эпохи Екатерины II, периода, когда публицистическая мысль прочно входит в содержание прессы. Журналы "Трутень" (1769–1770) и "Живописец" (1772–1773) II. И. Новикова или "Почта духов" (1789) и "Зритель" (1798) И. А. Крылова тщательно рассматривались исследователями как примеры яркой авторской публицистики. Не меньшего внимания удостоилась публицистика XIX в., которая представлена, например, полемикой западников и славянофилов, революционных демократов и либералов, выступлениями идеологов народнического движения и т.д.

Особое внимание исследователи долгое время уделяли зародившейся в начале XX в. публицистике партийных лидеров. В партийной печати происходило максимальное соединение публицистики с периодикой. В советское время публицистическая деятельность В. И. Ленина и его соратников стала одной из наиболее активно разрабатываемых тем в исследованиях прессы (рис. 3.6).

Рис. 3.6.

Методология источниковедческого исследования публицистических произведений предполагает точное определение их видовой принадлежности (авторские, публицистика массовых народных движений, проекты государственных преобразований и конституций), максимально полное выявление намерений автора, определение цели создания произведения и предполагаемого круга его читателей. Как видим, предложенная методология опирается на заданный алгоритм действий, но не содержит указаний на четкие критерии анализа.

Более операциональна в этом плане методология лингвистического анализа. Язык и стилистические особенности средств массовой информации постоянно являются объектом исследований, материалы СМИ активно используются учеными (лингвистами, этнологами и культурологами) в процессе воссоздания языковой картины мира тех или иных общностей. Традиционный филологический аспект исследования языка СМИ дополняется целым рядом научных проблем философского, культурологического, политологического, психолингвистического характера.

Социология: энциклопедия / сост. Л. Л. Грицанов [и др.]. Минск, 2003. URL: mirslovarei.eom/content_soc/SOCIALNAJA-REALNOST-10732.html.
Бахтин М. М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 281.
Бергман П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 16.

Социальная структура представляет собой систему взаимосвязанных компонентов, которые образовывают внутреннее строение общества. В узком смысле под социальной структурой подразумевают, единство социальных полей и социальных позиций.

Понятие социальной структуры

Основными элементами социальной структуры выступают индивиды, которые занимают определенные общественные статусы, а также выполняют четко определенные общественные роли.

Благодаря наличию социально структуры можно судить об обществе в целом, а также о его делении на группы, классы и общности.

Многообразие социальных групп

Социальные группы представляют собой объединения членов общества на основе совместной деятельности, общих интересов или места, занимаемого ими в обществе.

Отношения в социальных группах регулируются неформальными и формальными социальными институтами. Количество социальных групп очень большое: существуют малые социальные группы (семья, круг друзей), средние социальные группы (профессиональные коллективы). Большие социальные группы (народы, этносы, пенсионеры, молодежь).

Неравенство и социальная стратификация

Члены определенных групп могут занимать разное положение в обществе. Такая дифференциация влечет за собой определенные права и привилегии, которые выражаются в объемах собственности и доходов, в уровне ответственности и обязанностей, в отношении к власти и во влиянии.

Социальное неравенство является неравномерным распределением между членами общества таких общественных ресурсов как власть, деньги, образование и престиж. Социальное неравенство – важная и неотъемлемая часть любой большой социальной группы, в случае отсутствия социального неравенства общественные отношения не могли бы осуществляться и развиваться.

Результатом социального неравенства является социальная стратификация, разделение больших групп на страты, в основе которых лежат уровень престижа и дохода.

Большие социальные группы делятся на три основные страты: верхние, средние и нижние слои общества. К сожалению, во многих государствах существует также четвертый слой – люди, которые находятся за границей бедности.

Социальные интересы и социальная мобильность

Социальная мобильность- это смена представителями общества своих общественных ролей, а также страт, к которым они принадлежат. В обществознании различают горизонтальную и социальную мобильность.

Горизонтальная мобильность – это перемещение человека из одной группы в другую, занимающую такие же позиции в обществе (например, переход из православия в католицизм).

Вертикальная мобильность – это переход в человека в высшую группу (например, подъемом по карьерной лестнице).

Социальный интерес является побудительной внутренней причиной человека или социальной группы удовлетворить свои потребности духовного или материального характера.

Социальный интерес направляет и определяет деятельность субъектов общественных отношений. Социальный интерес зачастую выступает как первостепенная причина возрастания уровня социальной мобильности.